Жизнь Отечеству. Честь никому. Памяти адмирала Ивана Ивановича Чагина. Станислав Чагин

      Такой унылый вид приобрело имение после революции, лишившись своих хозяев. Превратившись в приют бомжей под «пристальным» оком местной администрации, недавно, оно и вовсе сгорело.

      Умысел это или случайность никто устанавливать не стал. Но весьма странным выглядит установленная у здания администрации фигура рыцаря с фамильного герба Чагиных, а также взвившийся рядом флаг с родовым гербом. А сам герб украшает обитель народных избранников. Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а за тем…

      Немыслимо с точки зрения присвоения чужих регалий. Если это попытка поднять престиж самой администрации, то это сомнительно. Память нужно увековечивать восстановлением усадьбы и памяти о знаменитом соотечественнике (к этому, небезынтересному факту, мы ещё вернёмся).

      С нами Бог и Андреевский флаг

      Иван Чагин рано увлекся морем и флотом. После окончания гимназии, в сентябре 1875 года он поступает в Санкт-Петербургский Морской корпус. Еще во время учебы в Морском корпусе Чагин дважды совершил большие морские плавания на военных кораблях русского Балтийского флота – на корвете «Боярин» (1877) и на корвете «Гиляк» (1878).

      Корвет «Боярин» был вполне современным боевым кораблём, модернизация вооружения которого постоянно улучшалась. Так, в начале 1870 г.г. к его 11-ти 60-фунтовых пушек добавили ещё три 6-дюймовых. Возможность плавания на таком корабле была большой удачей для регулярно поступающих сюда на практику 17–18 юнг, будущих корабельных офицеров российских флотов.

      Унтер-офицер (3 ноября 1878 г.). Гардемарин (20 апреля 1880 г.).

      Награждён Нахимовской премией за успехи в учёбе.

      По семейным преданиям-рассказам брата Ивана Ивановича, известного архитектора Владимира Ивановича Чагина, – окончание учебы совпало для гардемарина И. Чагина с трагическим событием: он оказался свидетелем покушения на Александра II и был одним из тех, кто поднимал с земли смертельно раненного Императора.

      «То, что позже представилось взору, вспоминает очевидец, с трудом поддавалось описанию: «Опершись на решетку канала, полулежал Царь Александр; лицо его было покрыто кровью, его шапка, его шинель были разорваны на куски, а его ноги были оторваны почти до колен. Они обнажены, и кровь бьет из них ключом по белому снегу… Против монарха почти в таком же положении лежал цареубийца. По улице было разбросано человек двадцать тяжело раненных. Некоторые пробуют подняться, но тотчас же падают обратно в снег, смешанный с грязью и кровью». Взорванного царя положили в сани полковника Дворжицкого. Один из офицеров держал оторванные ноги, подняв их кверху, чтобы уменьшить потерю крови. Александр ІІ, теряя сознание, хотел перекреститься, но рука не поддавалась; и он все время повторял: «Холодно, холодно»[15].

      Очевидно, молодой гардемарин попал на место покушения 1(13) марта 1881 года после похода на «Первенце». И страшно предположить какой стресс испытал он, когда был среди офицеров, поднимающих с земли тело Императора, которому присягал.

      «Обещаюсь и клянусь Всемогущим

15

Православный вестник, 14 февраля 2014 года – «Александр II: мученическая смерть Освободителя».