Пошлые истории. Анастасия Игоревна Полканова

ло исчерпывающим. Два эмодзи: рука-ОК, рука с указательным пальцем, знак вопроса.

      Яша потер переносицу.

      «Че молчишь?» – пришла догонка. И тут же: «В 11 у меня, жду, лапа».

      Деваться некуда. Яша встал из-под теплого, мягкого и в то же время хрустящего, как свежеиспеченный багет, одеяла. Из угла напротив тоскливо смотрел на него ортопедический матрац на брошенной лёвиной кровати. Яша, как внук заслуженного врача РФ, четко знал, что самое главное в этой жизни – это полноценное разнообразное питание и здоровый сон. И все же вот уже в который раз он пренебрегал семейной заповедью Фишкауферов «Нет ничего важнее сна». Была – она.

      – И куда же это ты, прости меня, идешь? – в дверях родительской спальни стояла мама. Радостной она не выглядела.

      – Мам, мне надо другу помочь. Он посреди дороги стоит – не знает, в чем дело. У него и с аккумулятором проблемы вечно, и карбюратор барахлит. В общем, надо помочь.

      – И едешь чинить карбюратор друга в пол-одиннадцатого ночи ты в рубашке и брюках с выпускного?

      Яша осмотрел себя, будто сам не понимал, как на нем оказалась вся эта одежда.

      – Да, они удобные такие.

      – И едешь ты на лёвиной машине.

      – Ну а на чем же еще?

      Мать вздохнула с таким звуком, будто собиралась харкнуть Яше в лицо. Но лишь дала ему пощечину взглядом черных глаз, молча повернулась и ушла.

      – Мам, да в конце концов! Я на третьем курсе! – просипел Яша в захлопнувшуюся у него перед носом дверь.

      Впрочем, его ждала Галя. Думать было некогда. Вернее, всю мозговую активность перетянул на себя наглый гипоталамус.

      Необремененная интеллектом, Галина была известна в городе глубокими знаниями во вполне конкретной сфере, и практическая ценность ее деятельности не могла быть переоценена. В своей ветви науки Галина проявляла себя преданным делу исследователем.

      – Ты сегодня рано что-то, – сказал Яша, войдя в прихожую и глядя, как она быстро начала стягивать с него штаны. – А то что вчера, что позавчера… Я раньше двух и не ждал звонка. Может, после двух оно и лучше бы было – я же всю неделю идеально уходил, никто меня не видел, не засекал. А сегодня прямо на мать вышел.

      – Мхм, – она кивнула и впилась ему в шею. – Завтра это, придется рано в уник как бы. Пересда. А, не, две пересды.

      Она схватила его за края расстегнутой рубашки и швырнула на диван.

      – Че как разоделся-то? – она выплюнула жвачку на пол. – Ладно, пох.

      И понеслась. Сил у гостя хватило на полтора часа.

      – Это че еще за херня? – Яша возвел глаза к небу. Видимо, сегодня такова была его планида – разочаровывать женщин.

      – Галь, я устал. Я не высыпаюсь.

      Галина развела руками.

      – Хз. Точно устал?

      – Да.

      – М… – задумчиво произнесла она, не привыкшая посвящать делу всей жизни меньше трех часов в ночь.

      – Хочешь я тебе к пересдаче готовиться помогу?

      – Чего? – прыснула Галина.

      – Ну или давай просто поговорим, – Галина искренне расхохоталась.

      – Да ты жжешь сегодня не по-детски.

      – Нет, серьезно. У нас, конечно, свободные отношения. Но все же. Говорить мы тоже можем.

      Дама яшиного сердца сняла портупею, стянула чулки. В наряде Евы исчезла в гардеробной. Вернулась в огромной футболке с дырой на рукаве.

      – Яш, я чет так затрахалась, – Яша был не удивлен. – Вот у тебя никогда не возникает ощущения, что тебя используют?

      Яша, выдергиваемый из теплой постели посреди ночи на протяжении двух недель чужой хочкой, не нашелся что ответить.

      – Вот-вот. И мне казалось, что использование невозможно. Типа … как, да? Мы же люди все.

      Несмотря на безупречную логику Галининых рассуждений, Яша не знал, что вставить. Хе-хе.

      Галина пошла на кухню. Судя по запаху, она готовила чеснок, жаренный с луком.

      – Галь, – крикнул Яша. – А ты не хотела бы с моими родителями познакомиться?

      – Я знакома с ними.

      – В смысле?!

      – Мама твоя, кажется, в детской комнате полиции работала? У меня все приводы к ней были. А батя твой… А батю твоего я не знаю.

      Яша не заметил, как съел то, что должно было быть кусочком хлеба с яичницей посередине, а стало подошвой. Не заметил, как эта вечная жрица – шикарное белье, красные губы, волосы по пояс – стала земной девахой в грязной футболке xxl с невнятным пучком и недобритыми ногами заброшенными на липкий стол. Не заметил, как начал рассказывать ей про маму и ее вечную разочарованность в нем, про замечательного Лёву, про свою феноменальную родословную. Галина сидела – взгляд теленка, желваки ходят туда-сюда, жует свой луковый чеснок на якобы гренке. Было непонятно, слушает она его или нет, слышит ли, понимает ли. А Яша все говорил.

      – Ты комплексуешь что ли? – наконец, подала голос луковая королева.

      – А?

      – Ну