Недопесок. Юрий Коваль

следу, с удовольствием вдыхая сладкий заячий запах.

      Загремел голос Давилы под сводами ёлок – звонкой цепью потянулся по лесу, отмечая путь зайца. Недалеко протянулась цепь, дошла до опушки, заглохла на минутку, и тут на конце её, как двойной колокол, ударил гром.

      Сорока слетела с козьей ивы и низом-низом, незаметно, быстро и неторопливо скрылась из глаз.

      Кто стрелял?

      – Что такое! Что ещё такое?! Кто стрелял?

      Близкий, неожиданный выстрел ошеломил директора Некрасова, пыжиковая шапка вздрогнула на голове.

      Директор стоял на опушке леса в высоких сапогах-броднях, а на руках его были дворницкие рукавицы – хватать в случае чего песцов. Выстрела директор никак не ожидал. Наполеон нужен был живым.

      – Кто стрелял?! Кто стрелял, я вас спрашиваю! – грозно повторил директор.

      – Ясно кто, – угрюмо ответил бригадир Филин, который шевелился неподалёку в кустах, стараясь замаскироваться. – Обормот Ноздрачёв.

      Из лесу выскочил Давило. Он был радостно возбуждён, шоколадные глаза его налились кровью.

      – Ноздрачёв! – сурово крикнул директор. – Это ты стрелял?

      – Да я тут косого зашиб, – послышался низкий, идущий из самой глубины души голос.

      Скоро и сам Ноздрачёв вывалился на опушку. От него валил азартный охотничий пар. Заяц, который всю ночь гулял-жировал, болтался теперь у пояса. За три шага пахло от Ноздрачёва кислым бездымным порохом «Фазан».

      – Токо выхожу на просек, – возбуждённо стал объяснять Ноздрачёв, – косой чешет. Я ррраз через осинки…

      – Где песцы?

      – Песцы-то? – растерялся охотник. – Наверно, круги делают.

      Директор Некрасов всего секунду глядел на охотника Фрола Ноздрачёва, но и за эту секунду взглядом успел многое сказать. Оправивши шапку, директор повернулся к охотнику спиной и направился обратно на звероферму. За ним поспешил бригадир.

      – Погоди, погоди, – вслед ему сказал Ноздрачёв. – Не волнуйся. Сейчас догоним. Я тут всё кругом знаю, не уйдут.

      Звероводы даже не обернулись. По снежному полю уходили они от охотника, и вместе с ними уходила премия.

      Тут вспыхнул охотник Фрол Ноздрачёв, и по лицу его пошли багровые полосы, похожие на северное сияние. Вспышки сияния никто, правда, не видел, зато услыхали директор и бригадир, как ругается охотник им вслед пустыми словами.

      Отругавшись, охотник потоптался на месте и пошёл потихоньку туда, куда вёл его собственный характер.

      – Не волнуйтесь, Пётр Ерофеич, – говорил тем временем Филин, догоняя директора. – Побегают, жрать захотят – через недельку сами вернутся.

      – Да за недельку они от голода помрут, – недовольно сказал директор. – А если кто-нибудь прихлопнет Наполеона? Что тогда?

      – Вот это вопрос! – подтвердил Филин. – Что же делать?

      Директор закурил, напускал дыму в темнеющее постное небо.

      – Надо попробовать Маркиза, – сказал он.

      Верея́

      Серый денёк ещё посерел, сгустились на небе облака,