Книжный магазин «Бюро находок». Сьюзен Уиггс

печаль. Она физически утомляет.

      – Ты прав, – сказала она, наблюдая за ним сквозь тусклые лампы магазина. – Давай оба ляжем пораньше?

      Когда он шел по коридору, ей показалось, что он стал меньше ростом. Они еще не говорили о том, что будет дальше, теперь, когда Блайз умерла. Натали знала, что им предстоит сложный разговор о решениях, которые они еще не готовы принять.

      Через несколько минут она вошла к нему в комнату, постучавшись. Дедушка был в своей фланелевой пижаме и в старых кожаных тапках. На прикроватной тумбочке лежали таблетки и стопка книг. В углу стоял старый железный радиатор, который служил полкой для коллекции книг и сувениров со службы.

      – Тебе принести что-нибудь? – спросила она.

      Он сел на кровать.

      – Нет, спасибо.

      Ей хотелось найти слова утешения, но ничего не приходило в голову.

      – Я буду наверху, – сказала она. – Крикни, если что-то понадобится.

      Она поцеловала его в лоб и тихонько вышла. Вернувшись в магазин, она сняла плакат с объявлением о поминальной службе и выбросила его в корзину для мусора. С грудой цветов и подарков можно будет разобраться утром.

      Она уже собиралась подняться наверх, но стук в дверь заставил ее вздрогнуть. Кто-то еще пришел выразить соболезнования? Еще одна веганская запеканка из киноа или порция печенья?

      Блики внутреннего освещения мешали рассмотреть посетителя.

      Она открыла дверь и столкнулась лицом к лицу с человеком, которого с трудом узнала. Дин Фогарти постарел, но все еще высок и хорошо сложен, его светлые волосы поседели, но были хорошо пострижены и уложены. Должно быть, он был безумно красив в те далекие годы, когда мама закрутила с ним тайный роман.

      – Натали, – сказал он. – Я прочитал про Блайз в газете. Я… какой шок. Мне очень жаль.

      Ей хотелось остаться наедине со своим горем. Нет, ей нужна была мама. И от этого ей становилось еще печальнее. Едва уловимым жестом она пригласила отца войти.

      Они не обнялись, не пожали руки и не коснулись друг друга, разве что взглядом. Их отношения были слишком неопределенными для чего-то еще. Когда она была маленькой, Дин изредка навещал ее, но даже тогда их сковывала неловкость, они чувствовали себя как два незнакомца, запертые в замкнутом пространстве.

      – Хочешь сесть? – Она указала на кофейный уголок магазина.

      – Спасибо.

      Она сняла крышку с пластиковой тарелки.

      – Угощайся печеньем. Люди уже несколько дней носят еду.

      – Как ты? – спросил он.

      Она была как в тумане с момента, как узнала про катастрофу. Но он не тот человек, с кем хотелось бы разделить это бремя.

      – Все еще в шоке, – сказала она. – Стараюсь сейчас сосредоточиться на дедушке.

      – Я рад, что вы есть друг у друга. Меня никогда не было рядом с тобой и с мамой. Мне жаль. Вы обе заслуживали лучшего.

      – Мама заслуживала, – согласилась Натали.

      – Я буду всегда