Четыре после полуночи. Стивен Кинг

которому они принадлежали, нет. Это скальп. Она держала в руке скальп мертвого человека.

      Вот тут Дайна Беллман и разразилась криком, который вырвал Брайана Энгла из сна.

6

      Алберт Косснер сидел у стойки бара, пил виски «Брэндинг айрон». Братья Эрпы, Уатт и Вирджил, устроились справа от него, док Холлидей – слева. Он как раз поднял стакан, чтобы провозгласить тост, когда в салун «Серджо Леоне» ворвался мужчина с деревянным протезом вместо левой ноги.

      Уатт повернулся к нему. Спокойный, загорелый, симпатичный. Вылитый Хью О’Брайен[4].

      – Это Томбстоун, Маффин. Здесь суетиться не принято.

      – Так они же скачут сюда! – воскликнул Маффин. – И они в ярости, Уатт! Говорю тебе, в ярости!

      Словно подтверждая его слова, с улицы донеслись выстрелы: тяжелый грохот армейских револьверов сорок четвертого калибра (скорее всего украденных у солдат), отрывистые хлопки винтовок.

      – Не попачкай штаны, Маффин. – Док Холлидей сдвинул шляпу на затылок. Алберт нисколько не удивился тому, что доктор выглядел как Роберт Де Ниро. Он всегда верил, что если кто и может сыграть роль ковбоя-дантиста, так это Де Ниро.

      – О чем вы тут толкуете, парни? – Вирджил Эрп огляделся.

      Он Алберту никого не напоминал.

      – Пошли. – Уатт поднялся. – Меня эти чертовы Клэнтоны уже достали.

      – Это Долтоны, Уатт, – ровным голосом поправил его Алберт.

      – Да хоть Джон Дилинджер или Красавчик Флойд. Ты с нами, Туз, или как?

      – С вами.

      Говорил Алберт Косснер мягко и вкрадчиво, с интонациями прирожденного убийцы. Одна его рука упала на рукоятку длинноствольного «бантлайн спешл», другая поднялась к голове, убедиться, что ермолка на месте. Убедилась.

      – Отлично, парни! – Встал и док. – Поджарим Долтонам задницу.

      Они вышли из салуна как раз в тот момент, когда колокол баптистской церкви Томбстоуна начал отбивать полдень.

      Долтоны галопом мчались по Главной улице, постреливая в окна и витрины. Цистерну с водой перед «Торговой лавкой Дьюка» они превратили в фонтан.

      Айк Долтон первым увидел на пыльной улице четырех мужчин в расстегнутых куртках, дабы последние не мешали схватиться за револьверы. Айк резко дернул за поводья, и его лошадь, протестующе заржав, поднялась на задние ноги. На удилах клочьями висела пена. Айк Долтон неуловимо напоминал Ратгера Хауэра.

      – Посмотрите, кто у нас здесь, – фыркнул он. – Никак Уатт Эрп и его братишка Вирджил. Или сестричка?

      Эмметт Долтон (Доналд Сатерленд после месяца ночных попоек) остановил лошадь рядом с Айком.

      – И еще их дружок дантист, – прорычал он. – Да кто захочет… – Тут он взглянул на Алберта и заметно побледнел.

      Папаша Долтон подтянулся к сыновьям. В Папаше без труда узнавался Слим Пикенс.

      – Господи, – выдохнул Папаша. – Да это Туз Косснер!

      Френк Джеймс пристроился рядом с Папашей. Лицо его было цвета грязного пергамента.

      – Какого черта, парни! – воскликнул Френк. – Я не против того, чтобы пограбить

4

В этой подглавке упомянуты американские киноактеры, часто снимавшиеся в вестернах.