Клинки Ойкумены. Генри Лайон Олди

Все продались!

      – Кто?

      – Все!

      – Кому?

      – Ясен дублон, императору! Он всех, с потрохами…

      – Наследника к нему повезли…

      – Хватит врать-то! Здесь наследник, в Эскалоне!

      – Это я вру?!

      – А ты почем знаешь, что в Эскалоне?

      – Нет, это я вру?!

      – Сам видел! Вчера, с Дворцовой площади.

      – Ну?!

      – На балкон вышел. Ручкой нам махал, белой…

      – Прям тебе и махал?

      – И мне тоже…

      – Так я, значит, вру?!

      – Я наследника видел! А ты?!

      – Мамкину сиську ты видел! Молокосос!

      – Убью!

      – Тише, тише, сеньоры! Успокойтесь!

      – Нет, убью!

      – Наш друг дон Педро всего лишь ошибся. Ему сообщили ложные сведения. Каждый имеет право на ошибку. Предлагаю вернуться в сие гостеприимное заведение…

      Диего присел на шаткий стул. Мгновение поколебавшись, взял со стола плоскую коробочку уникома; включил видеорежим. Сигнал вызова. Над устройством сгустилась туманная сфера. Мигнула, рождая объемное изображение.

      – Карни…

      – Диего! Наконец-то!

      Связь наладилась. Диего усмотрел бы в этом благое знамение, но он давно разучился доверять фортуне. Кого Господь любит, тому посылает испытания. Искушение надеждой – мучительней искуса не найти.

      – Я…

      – С тобой все в порядке? Ты жив?

      Когда донья Энкарна Олдонза Мария де Кастельбро волновалась, она превращалась в красавицу, способную свести с ума святого. Даже вопрос «Ты жив?», не слишком осмысленный в данной ситуации, украшал ее. Скорый на удар, Диего не был скор на язык. В словесной схватке Энкарна опережала его на три, если не на четыре темпа. Нет, сказал Диего, любуясь девушкой. Беспокойство тебе к лицу, Карни, но я не стану тревожить тебя. Да, я дважды менял убежища. Да, ищейки, нанятые твоим мстительным отцом, шли за мной по пятам. Да, трюк с проходным подъездом и чердаком грозил погубить меня, но в итоге спас. Здесь, на втором этаже таверны, я час проторчал у окна, пока не убедился, что «хвоста» нет. Ну и что? Улыбайся, дитя мое: ты об этом не узнаешь.

      – Я в порядке, Карни. В Сан-Федрате спокойно?

      – Как у Творца за пазухой! – девушка махнула рукой с беззаботностью юности, решительно отметая все угрозы мира, возможные и невозможные. – Тут такая охрана! Спецвойска Лиги, силовые щиты, помпилианские боевые модули! Гематры даже танк подогнали… Кошмар! У него ноги – колонны!

      – У танка?

      – Это шагающий танк. Никто и близко не подойдет!

      Чувствовалось, что Энкарне доставляет искреннее, почти детское удовольствие перечислять технику, охраняющую космопорт Сан-Федрате. Чудеса величественной Ойкумены с детства влекли к себе неугомонную дочь маркиза де Кастельбро. Диего еще раньше заметил: Карни хвасталась плодами чужого прогресса так, словно это были ее личные достижения. Похвальба огорчала