Поцелуй торпеды. Максим Шахов

отпустили.

      – Приятного отдыха! – кивнул на прощание оперативник в гражданском.

      – В гробу я видел такой отдых! Теперь только в Сочи поеду! – огрызнулся Горов и резко тронул «Ниссан» с места.

      – Ты че, дурак? – спросил Аникеев. – Этот тип наверняка из крымского РУОПа. Хочешь, чтобы они нас взяли на заметку?

      Горов понял, что сделал глупость, но все-таки упрямо пробормотал:

      – А чего я должен молчать, блин? Крым-то у турков кто оттяпал? Правильно – Россия! Так что, считай, я к себе домой еду! А они меня, блин, шмонают…

      – На въезде в Москву тоже всех с иногородними номерами шмонают, – пожал плечами Аникеев.

      – Так то ж Москва! А это Крым… Я, помню, когда в «Артек» приезжал, меня хлебом-солью встречали! И с барабанами…

      – Тебя в «Артек» пустили? С такой рожей? – с сомнением посмотрел на Горова Аникеев.

      – Да чего вы все к моей роже прицепились? – нервно потер щетину Горов. – У других еще хуже… А в «Артеке» я был на всесоюзном турнире по боксу в седьмом классе, когда в области всем накостылял!

      – А-а… – наконец поверил Аникеев. – Ну и?..

      – Чего – ну и?

      – В «Артеке» ты тоже всем накостылял?

      – Не-е, в «Артеке» мне самому рожу начистили будь здоров! – махнул головой Горов, потом мечтательно прищурился: – Зато в море, помню, накупался… Пока не выгнали…

      – Откуда? Из моря?

      – Не. Из «Артека».

      – За что?

      – За курение, – шмыгнул носом Горов. – Пионервожатые каждый день шмонали тумбочки, а у меня там «Ява» на нычке лежала…

      – Так тебя и тогда в Крыму шмонали! – засмеялся Аникеев.

      – Так то ж в пионерлагере, образцовом, блин! А я ж уже не пионер… – проговорил Горов и вдруг притормозил: – Ого! Гляди!

      За поворотом показался довольно большой – метров сто в длину – придорожный рынок. На стойках, стоящих перпендикулярно обочине, покачивались связки вяленых бычков, лещей, камбалы, кефали. Теплый ночной ветерок принес в салон запахи, от которых буквально потекли слюнки.

      – Так, все! Твоя смена! – решительно сказал Горов, резко остановившись у освещенной витрины с пивом «Оболонь».

      С борсеткой в руке Степан вышел из машины. Продавцы тут же наперебой начали предлагать свой товар. Горов быстро выяснил, что огромная связка бычков в пересчете с местной валюты стоит всего четыре доллара, и на радостях собрался скупить чуть ли не всю рыбу. Аникеев его еле сдержал.

      После посещения рынка Горов затарился холодным пивом по шестьдесят центов за пол-литра и расположился на заднем сиденье. После нескольких бульков, перемежаемых треском снимаемой с бычков шкурки, пересевший за руль Аникеев услышал:

      – Не, Леня, в Крыму все-таки нормально… Если дадут отпуск, я сюда, наверное, опять приеду.

      – Если пустят, – сказал Аникеев. – Кстати, через две минуты контрольное время. Звони шефу. Доложись…

      9

      – Григорий! Я практически готов!

      Кащеев с Майковым повернулись. В кабинет заскочил