Вика. Генрих Книжник

просила о чём-то, и смотрела на меня. И я вдруг увидела в своей голове дерево и что-то чёрное, трепыхающееся внизу, и поняла, что это тоже ворона и что она попала в беду.

      Я так охнула, что Сенька испугался. А я огляделась, увидела почти рядом это дерево и быстро сказала Сеньке, что нужно идти спасать кого-то из вороньих родственников. Может быть, даже сына или дочку.

      Сенька аж застыл на месте и пробормотал:

      – Ты и с птицами можешь разговаривать?

      Я побежала к дереву. Ворона сразу замолкла и полетела за мной, а за вороной побежали Сенька с Ирмой.

      Мы сразу увидели под деревом ворону, которая запуталась лапами в какой-то сетке, а сама сетка торчала из кучи строительного мусора. Ворона билась и хлопала крыльями, но ничего не могла поделать. Увидев нас, она закаркала и стала биться ещё сильнее, но наша ворона что-то крикнула ей, и она затихла и не билась даже тогда, когда я осторожно высвобождала её лапы. Наконец я освободила её.

      Она взлетела на ветку и замерла: наверное, приходила в себя после страха и усталости. А наша ворона слетела с ветки, сделала круг над нами и несколько раз каркнула, но совсем другим голосом: тогда она будто умоляла, а сейчас благодарила. Я это ясно поняла и сказала об этом Сеньке, и ещё сказала, что вороны очень умные, ну, как четырёхлетний человеческий ребёнок, я это слышала по телику.

      Сенька помотал головой и сказал, что теперь абсолютно верит, что я могу разговаривать со зверями. И что я, конечно, колдунья, но добрая. Добрая фея, как в сказках. Мы с ним поглядели друг на друга и побежали домой.

      На нас никто не обращал внимания. Ну, идут двое школьников из школы. А почему собака с ними? Наверное, это учёная собака, она провожает хозяина до школы и сидит у школы, ждёт, чтобы проводить его домой. С таким охранником никто не страшен.

      Мы не встретили никаких знакомых и уже подошли к Сенькиному подъезду, как вдруг услышали отчаянный крик:

      – Сеня! Живой! Где ты был! Я чуть не умерла!

      Я оглянулась и увидела Сенькину маму: плащ расстёгнут, волосы растрепались, она бежала к нему, а по щекам катились слёзы.

      А сверху неслось:

      – Ах ты, мерзавец! А это что за девчонка с тобой?! Это она тебя подучила?!

      Я подняла глаза и увидела на балконе здоровенную бабку – такую, что сразу поняла Сенькины слова: с ней можно не бояться никаких воров-грабителей.

      Я только успела крикнуть Сеньке: «Позвони мне» и поскорее помчалась домой, чтобы не попасть под их отношения. И нужно было успеть всё рассказать Кате, и ногу натереть, чтобы она стала красная и горячая, а то мама скоро уже должна прийти домой на обеденный перерыв.

      Дома я быстро-быстро рассказала Кате обо всех моих приключениях.

      Катя ткнулась в меня пушистой головой, и я поняла, что она одобряет мои поступки. Даже с вороной, хотя ворон она не любит.

      Потом я натёрла ногу папиным жёстким полотенцем, пока она не стала красная и горячая, и тут пришла мама. Сначала она удивилась, когда увидела меня, потом забеспокоилась, осмотрела ногу, подвигала ступню туда-сюда, а я на всякий случай пискнула два раза, будто мне чуть-чуть больно.

      Мама