Бесценный мальчик. Марина Серова

уши. – Выйти из квартиры вы не сможете, умений и опыта получать информацию у меня хватит надолго.

      Седовласый дворянин тяжело вздохнул:

      – Увы, если бы у меня была скрипка, то меня бы здесь не было. Вы знаете ее стоимость? Скрипки работы мастера Гаварнери выставляются на всемирных аукционах с начальной стоимостью от 5 миллионов долларов.

      Псевдофранцуз удобно устроился в стареньком протертом кресле, вытянул длинные ноги почти в половину крохотной квартиры.

      – Меня зовут Петр Козырев, в наших кругах известен как Козырный Туз. Профессиональный вор, специальность – предметы искусства, раритеты. Никакой мокрухи, не по понятиям это, а я вор старой школы.

      Слышали о пропаже картины Айвазовского? А о похищении коллекции старинного оружия XVII века? Как нет?! Вы страшно далеки от культурной жизни, Евгения! Выставки, аукционы, музеи – это часть моей работы. Вы не поверите, в какие благородные дома вхож французский аристократ Пьер ДеШеврез.

      Козырный Туз расхохотался и хлопнул себя азартно по колену.

      – А в профессии я давно! Учился когда-то в художественном училище, подавал надежды. Но… плохая компания, красивые девушки, быстрые деньги. Свой первый срок я получил за фальшивку, изготовил там кое-какую картинку для нового русского. Молод был, горяч, не учел, что заказчик в родстве с прокурором. Так что с тех пор работаю по собственным принципам.

      С семейством Альтовых знаком давно, мы с его дедушкой в одном дворе выросли. А вот работать с ним начал с тех пор, как Роман стал помогать деду в мастерской; мальчик вырос и захотел быстрых денег. Он сливает мне информацию о клиентах, я оплачиваю эту информацию. Вот и вся его роль.

      Про скрипку Гаварнери нашептал он мне два года назад. Планировал решить все мирным путем, но владелица оказалась упрямой и продавать не захотела. Единственная возможность добраться до скрипки и выкрасть инструмент – это когда парнишка носит ее на репетиции в музыкальную школу перед большими выступлениями. Я последний месяц пас его, то есть наблюдал, пацан серьезный – готовится к конкурсу без халявы, каждый день занятия по два часа. Позавчера бдил клиента, и тут открылось окно в классе, и кто-то выкинул футляр от скрипки в сугроб. Через несколько секунд заорала пожарная сигнализация, кипиш по всей школе пошел, а потом в окно сиганула прекрасная мадемуазель, то есть вы, Евгения. И давай меня подсекать. Я быстро скумекал, что дело нечисто и движуха нездоровая пошла. Мне эта бодяга ни к чему, пришлось сквозануть по-рыхлому.

      Вор-искусствовед развел руками:

      – Пацана у меня нет, скрипки тоже. Чем смог – помог. Хочешь держать тут – у меня стаж в одиночке больше 5 лет. Напугала волка лесом. Ментов подтянешь – за мной грехов никаких…

      – Вы уверены, что мальчик не выпрыгивал в окно?

      – Футляр когда вылетел, я думал, ну все – кто-то вперед меня до скрипки добрался. А облом вышел, вместо скрипки ты в окне нарисовалась. Дальше я от погони уходил, не видел, что там с пацанчиком, – отрицательно покачал головой Пьер.

      – Скрипка пропала вместе