Упрямица. Эмми фон Роден

теперь очень темно, нельзя больше писать!

      Флора наконец оторвалась от своего занятия и раздраженно проворчала:

      – Ах, оставь меня в покое, Нелли! Что у тебя за противная манера вечно мешать! У меня была такая чудесная мысль, а теперь я не могу ее вспомнить! Совершенно потеряла нить!

      – О, ты потерять нить! Я сейчас искать ее. Белая или черная? – стала дурачиться Нелли и сделала вид, будто ищет что-то на земле.

      – Ты несносна! – окончательно рассердилась Флора. – Ты, конечно, не имеешь ни малейшего понятия о возвышенности моей поэзии! Как ты можешь что-то понять? Ты даже не умеешь как следует говорить по-немецки!

      – Oh, that’s true! Это есть правда, – весело согласилась Нелли, и они с Ильзой покинули обиженную писательницу.

      Им навстречу шли сестры Шварц с девочкой их лет, у которой было очень милое и кроткое лицо. Ее волосы были гладко причесаны на пробор и заплетены в две косы. Она приветливо улыбнулась Ильзе, между тем как сестры окинули ее с ног до головы полупрезрительными-полунасмешливыми взглядами.

      – Эти две сестры Шварц ты уже знать, – пояснила Нелли, – они сидеть за столом напротив на ужине. А третья – наша умница Рози Меллер. Она очень хорошая девочка, всегда первая в нашем классе и никогда не шалить. Мы ее называть «образцовая девочка»!

      – Ты уже успела рассказать новенькой о нашей «образцовой девочке»? – раздался вдруг сзади звонкий голосок. – Нелли, как можно так сплетничать?!

      Полненькая обладательница звонкого голоса, на ходу поцеловав Нелли в щечку, вприпрыжку по мчалась за чинно прошедшей мимо Ольгой Засувич.

      – А эту девочку как зовут? – полюбопытствовала Ильза.

      – Это наш Анна Мария фон Боссе, или просто Аннеми. Очень веселая девочка, она всегда петь, смеяться и прыгать. И когда она смеяться, все вокруг сразу тоже смеяться… Она очень хорошо петь, как канарейка! Ну, я тебе показать всех девочек из наш класс. Другие слишком маленькие, ты их потом будешь узнавать!

      Но вот пробило девять часов, раздался звонок, и девочки отправились в дом. Перед тем как пойти спать, они заходили в комнату фрейлейн Раймар, чтобы пожелать ей спокойной ночи. Нередко начальница задерживала кого-нибудь из воспитанниц, чтобы серьезно с ней побеседовать, похвалить или выразить свое неудовольствие.

      – Ильза, останься на минутку, мне нужно с тобой поговорить, – сказала фрейлейн Раймар новой ученице.

      Когда остальные пансионерки удалились, фрейлейн Раймар обратилась к Ильзе:

      – Вот что, дитя мое! Я заметила за ужином, что ты не умеешь вести себя за столом. Нельзя держать чашку обеими руками и опираться локтями на стол, это очень некрасиво. Обрати внимание на других девочек, и ты увидишь, что они ведут себя совсем по-другому. И еще: нельзя так набивать рот пищей. Ведь только самые маленькие дети не знают меры в этом отношении, правда?

      Ильза покраснела от досады. Она хотела грубо ответить, как, бывало, мачехе, но, к счастью, вовремя удержалась.

      – А теперь иди спать, милая, спокойной ночи! – ласково