Темный источник. Дженнифер Макмахон

булочек и сдобного печенья, испеченных его матерью. Мать Райана звали Терри, а отца – Рэнди. Они владели пекарней «Голубая цапля», снабжая выпечкой и свежим хлебом половину города. Терри занималась непосредственно производством, а Рэнди вел бухгалтерию, нанимал работников, заказывал у поставщиков сахар, муку, масло, сухофрукты и прочее.

      Изредка мы с Лекси брали с собой на озеро наш желто-голубой надувной матрас. Лекси называла его «Титаник-2». Сидя на нем с самодельным веслом в руках, я сопровождала сестру во время ее заплывов через все озеро на случай, если она устанет, но этого никогда не случалось. Что касалось меня, то я даже не пыталась плавать вместе с сестрой на противоположный берег; я знала, что мне не хватает ни техники, ни выносливости, чтобы сравняться с ней. Даже если бы я старалась изо всех сил, за Лекси мне было никак не угнаться.

      Во время этих заплывов сестра никогда со мной не разговаривала и никак не показывала, что помнит о моем присутствии. Лекси хотелось остаться со стихией один на один, все остальное было просто досадной помехой.

      Пожалуй, в те наши летние каникулы в Бранденбурге и зародилась любовь Лекси к плаванию. Оно успокаивало ее разум, затмевало собой все остальное. Озеро предназначалось у нее для дальних заплывов, в бабушкином бассейне она совершенствовала технику плавания, нарезая вдоль бортика круг за кругом. Беспокойная и нервная на суше, в воде моя сестра становилась быстрой, грациозной и безмятежной.

      – Для поминальной службы я заказала Лилейный зал, – сказала тетя Диана. – Он самый большой, туда точно все поместятся.

      Эти ее слова заставили меня призадуматься. Из близких родственников в живых оставались только я, сама Диана и отец. Все остальные умерли. Значит, мы трое плюс Терри и Райан… кто же еще?

      – Ты действительно думаешь, что на похороны соберется много народа? – спросила я.

      – У твоей сестры было много друзей в городе.

      Но, как я ни старалась, мне трудно было это себе представить. Да, я помнила, что Лекси умеет быть душой компании и блистать на вечеринках, но настоящих друзей у нее было очень мало. Точнее, не было вовсе, и прежде всего потому, что общаться с ней было непросто. Лекси легко привлекала людей к себе и с такой же легкостью отталкивала. Вряд ли что-то изменилось за тот год с небольшим, который она прожила в Бранденбурге.

      Тем временем мы въехали в город. За окном замелькали знакомые пейзажи – пожарная часть, универмаг «Четыре угла», бакалейная лавка, методистская церковь, на ограде которой висело большое объявление: «Сегодня после службы пикник для желающих!» Насколько я могла видеть, желающие уже начали собираться на лужайке перед входом – стелить одеяла, раскладывать принесенную с собой снедь и бутылки с содовой.

      – Да, хорошо, что нам пришло в голову устроить поминальную службу в траурном зале, – сказала я. – Лекси ненавидела церкви.

      Моя сестра действительно относилась к религии с изрядным недоверием, хотя был период,