Русские поэты серебряного века. Николай Гумилев

пурпурное пламя,

      Как мёртвы жёлтые утра!

      Как сеть ветвей в оконной раме

      Всё та ж сегодня, что вчера…

      Одна утеха, что местами

      Налёт белил и серебра

      Мягчит пушистыми чертами

      Работу тонкую пера…

      В тумане солнце, как в неволе…

      Скорей бы сани, сумрак, поле,

      Следить круженье облаков, —

      Да, упиваясь медным свистом,

      В безбрежной зыбкости снегов

      Скользить по линиям волнистым…

      Снег

      Полюбил бы я зиму,

      Да обуза тяжка…

      От неё даже дыму

      Не уйти в облака.

      Эта резанность линий,

      Этот грузный полёт,

      Этот нищенски синий

      И заплаканный лёд!

      Но люблю ослабелый

      От заоблачных нег —

      То сверкающе белый,

      То сиреневый снег…

      И особенно талый,

      Когда, выси открыв,

      Он ложится усталый

      На скользящий обрыв,

      Точно стада в тумане

      Непорочные сны —

      На сомнительной грани

      Всесожженья весны.

      Только мыслей и слов…

      Только мыслей и слов

      Постигая красу, —

      Жить в сосновом лесу

      Между красных стволов.

      Быть как он, быть как все:

      И любить, и сгорать…

      Жить, но в чуткой красе,

      Где листам умирать.

      Две любви

      <С.В. ф-Штейн>

      Есть любовь, похожая на дым:

      Если тесно ей – она дурманит,

      Дай ей волю – и её не станет…

      Быть как дым, – но вечно молодым.

      Есть любовь, похожая на тень:

      Днём у ног лежит – тебе внимает,

      Ночью так неслышно обнимает…

      Быть как тень, но вместе ночь и день…

      Дети

      Вы за мною? Я готов.

      Нагрешили, так ответим.

      Нам – острог, но им – цветов…

      Солнца, люди, нашим детям!

      В детстве тоньше жизни нить,

      Дни короче в эту пору…

      Не спешите их бранить,

      Но балуйте… без зазору.

      Вы несчастны, если вам

      Непонятен детский лепет,

      Вызвать шёпот – это срам,

      Горший – в детях вызвать трепет.

      Но безвинных детских слёз

      Не омыть и покаяньем,

      Потому что в них Христос,

      Весь со всем своим сияньем.

      Ну, а те, что терпят боль,

      У кого как нитки руки…

      Люди! Братья! Не за то ль

      И покой наш только в муке…

      Среди миров

      Среди миров, в мерцании светил

      Одной Звезды я повторяю имя…

      Не потому, чтоб я Её любил,

      А потому, что я томлюсь с другими.

      И если мне сомненье тяжело,

      Я у Неё одной ищу ответа,

      Не потому, что от Неё светло,

      А потому, что с Ней не надо света.

      Николай Минский

      (1856–1937)

      Ноктюрн

      Полночь бьёт… Заснуть пора…

      Отчего-то страшно спать.

      С другом, что ли, до утра

      Вслух теперь бы помечтать.

      Вспомнить счастье детских лет,

      Детства ясную печаль…

      Ах, на свете друга нет,

      И что нет его, не жаль!

      Если души всех людей

      Таковы, как и моя,

      Не хочу иметь друзей,

      Не могу быть другом я.

      Никого я не люблю,

      Все мне чужды, чужд я всем,

      Ни о ком я не скорблю

      И не радуюсь ни с кем.

      Есть слова… Я все их знал.

      От высоких слов не раз

      Я скорбел и ликовал,

      Даже слёзы лил подчас.

      Но устал я лепетать

      Звучный лепет детских дней.

      Полночь бьёт… Мне страшно спать,

      А