Тайны ночи. Джо Беверли

блюет? – усмехнулась Розамунда.

      – Ему до сих пор плохо?

      – Нет. Вообще-то он довольно симпатичный, – ответила Розамунда. Она сомневалась, что Саки уйдет из дома, не взглянув на Бренда, поэтому врать не имело смысла.

      – Лысый?

      – Нет.

      – Косой?

      – Нет!

      – С гнилыми зубами?

      Розамунда собралась прорычать очередное «нет», но вовремя спохватилась.

      – Кажется, нет.

      – В таком случае, – заявила Саки, слизывая с пальцев крем, – в этих краях его вполне можно считать ангелом.

      – Насколько я помню, Гарольд не страдает ни одним из перечисленных недостатков, – заметила Розамунда, имея в виду мужа своей сестры.

      – А я всегда говорила, что вышла замуж за ангела, – откликнулась Саки, прихлебывая чай.

      – И когда же твой ангел расправит крылышки? – вмешалась в разговор мать.

      – Надеюсь, что завтра. Мне не терпится вернуться домой.

      – Конечно, милая. – Мать кивнула, тряхнув седыми локонами, выбивавшимися из-под строгой шляпки.

      – Но Дигби меня не ждет. Он не станет волноваться, – начала вдруг оправдываться дочь.

      – Конечно, нет, милая.

      Розамунда решила, что мать предложит передать Дигби письмо, но она этого не сделала, и девушка встревожилась. Если миссис Акентвейт и могла что-нибудь заподозрить, то ее мать не из тех, кто обращает внимание на изнанку.

      – Ну что, – сказала Саки, допив чай и проворно вставая с дивана, – позволь нам подняться на небеса и навестить твоего ангела.

      Розамунда попыталась возразить, хотя заранее знала, что это бесполезно:

      – Зачем?

      – Ты не приглашала к нему доктора Уоллеса. Если беднягу рвало и он до сих пор лежит в постели, то, по всей видимости, тебе все-таки надо обратиться к врачу. Мы с мамой посмотрим и выскажем свое мнение.

      – Он наверняка спит.

      – Тогда мы тихонько войдем и взглянем на него. Его лихорадит?

      Розамунда возмущенно уставилась на сестру. Отправить Саки домой, не дав ей взглянуть на таинственного незнакомца, было так же нереально, как сию же минуту вознестись в рай. И все же она еще силилась выдумать какой-то предлог, пока мать вытирала губы салфеткой и выходила из гостиной.

      – Он кашляет, милая? – поинтересовалась мать, с решительным видом поднимаясь по лестнице. – Я слышала, ты подобрала его насквозь промокшим.

      – Да, так оно и было. – Розамунда поспешно шла за ней и старалась говорить громче, чтобы предупредить Бренда. – Но, насколько я могу судить, он избежал неприятных последствий.

      – Еще ничего не известно. Легкие – вещь коварная.

      – Если жара нет, то, наверное, обойдется, – вмешалась в разговор Саки.

      И тут Розамунда поняла, что они приехали сюда не из простого любопытства. Саки была старше ее на три года и имела двоих детей, а мать родила восьмерых и двоих потеряла. Они гораздо лучше ее разбирались в уходе за больными.

      – Ночью его тошнило, потом прошло, – сказала Розамунда.

      – По всей видимости, он отравился спиртным, – объяснила