Урожденный дворянин. Защитники людей. Роман Злотников

знать, местные жители во множественном числе высказываются.

      Мансур пожал плечами. Видимо, подобные заявления он давно привык воспринимать как должное.

      – Игоря освободили, знаешь? – сказал Никита. – Сегодня утром.

      – А то! – Мансур расплылся в улыбке. – Как сменюсь, сразу к нему, мамой клянусь!

      – Привет передавай. И извинение от всех нас, что встретить не смогли. Пусть денек отдохнет – и я его у себя жду.

      – Передам, конечно, о чем разговор!

      Никита двинулся дальше, лавируя между башнями сложенных плит, окаменелых куч песка и щебня. Через пару десятков шагов он вышел на группу парней, увлеченных, как могло показаться со стороны, дикой и жестокой игрой. Пятеро закидывали обломками кирпичей, булыжниками и кусками арматуры одного. «Расстрельная команда» метала снаряды безжалостно, прицельно и с большой силой, а «жертва» с небывалой ловкостью уворачивалась – прыгала из стороны в сторону, перекатывалась по земле… и, что самое удивительное, иногда умудрялась перехватить на лету какой-нибудь из снарядов и метнуть обратно в «противника». Это жутковатое действо проходило в почти полной тишине, никто из парней не произносил ни слова, не подбадривал себя криком. Только шуршали по земле стремительные шаги, упруго свистели рассекающие воздух кирпичи, камни и железки. Ломов углядел, как увесистый обломок кирпича, скользнув над головой «жертвы», угодил в груду переломанных плит, с треском разлетелся в мелкую крошку, – и поежился. Одно попадание легко могло отправить расстреливаемого паренька если не на кладбище, так в больницу…

      Никиту заметили. Град снарядов моментально стих.

      – Будь достоин! Будь достоин!.. – вразнобой приветствовали Ломова парни.

      – Постигающие первую ступень Столпа Величия Духа приветствуют тебя на Полигоне! – шутливо добавила «жертва».

      – Долг и Честь! – ответил Никита.

      И продолжил путь. «Полигон» – так среди своих назывался этот недострой, где проходили те из тренировок, которые… нежелательно было бы видеть посторонним. Во избежание лишних слухов и ненужного ажиотажа.

      У самого здания, возведение которого остановилось несколько лет назад на уровне четвертого этажа, Ломов снова приостановился. Чуть нахмурился, прислушиваясь… И, резко ускорив шаги, отошел в сторону.

      Тотчас из пустых окон четвертого этажа рыбкой – как прыгают пловцы в воду – вылетели трое. Они не разбились, грянувшись о землю, они даже, кажется, не ушиблись. Приземлившись синхронно и неожиданно мягко, они перекатились через головы и вскочили на ноги.

      Эти трое были гораздо моложе той шестерки, на которую наткнулся Никита минуту назад, – совсем дети… вернее, подростки, лет по четырнадцать – пятнадцать.

      – Будьте достойны! – поздоровался Ломов.

      – Здрасте! – ответили двое. Только один спохватился:

      – Здра… То есть… Долг и Честь!

      – Олег здесь?

      – Здесь, на этажах где-то!

      Ломов вошел в единственный, лишенный дверей подъезд. Пацаны рванули за ним, обгоняя, звонко