Золотые руки. Людмила Хлебникова

Ее мучила совесть. Миловановой было стыдно за свое глупое поведение. Потом она целую неделю избегала встреч с Геннадием. На удачу, дотошный ухажер на следующий, после памятного вечера, день, уехал в командировку.

      – Что-то работы много накопилось в последнее время, просто не успеваю сделать все за день, – ответила Алина, очнувшись от своих размышлений.

      – Давай, я подвезу тебя домой. А то уже довольно темно…

      – Гена, я уже давно взрослая девочка и не боюсь темноты, а потом я не домой!

      – А куда же, позвольте спросить?! – в голосе менеджера послышались обиженно-капризные нотки.

      Такое поведение просто вывело Алину из себя.

      – Послушай! – взвилась она, словно потревоженная кобра. – Оставь, наконец, меня в покое, неужели ты не понимаешь, что ты мне не нравишься. Не нравишься! Ясно? А теперь счастливо оставаться.

      Девушка схватила свою сумочку и гордо продефилировала мимо обескураженного таким буйным поведением всегда мягкой и обходительной переводчицы.

***

      В комнате сидело трое. Мебели практически не было. Слева у стены располагался дряхлый полуразвалившийся диван. Напротив, около окна, стоял стол. Вокруг стола сидели странные обитатели этой квартиры и ели.

      Главного можно было узнать по гордой осанке и выражению лица. Он был довольно-таки симпатичным. По плотной фигуре можно было понять, что несколько лет назад парень серьезно занимался спортом. Черные кудрявые волосы были собраны в пушистый хвост. Рубашка и куртка были не дорогими, но чистыми, в отличие от двух других. Говорить полагалось только с разрешения главного, и поэтому остальные две пары глаз преданно смотрели в рот говорящему.

      – Короче, я тут кое-что прикинул, обмозговал, и вот что получилось, – с этими словами он вынул из кармана куртки сложенный вчетверо тетрадный листок.

      – Тебе, Тема, нужно достать три пары наручников, тряпки какие-нибудь, чтобы было удобно делать кляп, – при этом он в упор посмотрел на съежившегося под пристальным взглядом шефа парня. – Ты понял?

      В ответ Тим попытался что-то промямлить. Он поднял глаза, но в это время на него обрушился град оплеух. Тут парень не выдержал:

      – Ты че руки распускаешь, кабан? Если главный, значит все можно? – произнося это, Тим стал медленно вставать из-за стола.

      Тема казался очень хилым по сравнению с главным, но это только на первый взгляд. На самом деле, если он обнажал торс, то окружающим представлялась возможность оценить красивое и гармонично развитое тело, без единого грамма жира.

      Третий, из сидящих за столом, сначала не вмешивался, справедливо полагая, что у шефа хватит придирок и на него. Так зачем обострять ситуацию? Теперь же, видя, что скандал начинается из-за ничего, он решил вмешаться:

      – Эй, пацаны, вы че, в натуре? Из-за пустого базара квартиру светить и физиономии свои портить, – стал успокаивать он разгорячившихся братков.

      Тим и главный стояли друг против друга, насупившись и тяжело дыша,