Ковен заблудших ведьм. Анастасия Гор

заявила она, вкладывая мне в руку медный ключ, и повернулась, спеша по своим делам. – Тебе на чердак. Там всего одна дверь. За ней такой вой стоит, что не ошибешься.

      Я убрала ключ в карман, в одиночестве взбираясь по лестнице. Вопреки словам Виены, наверху было тихо, не считая звучания симфонии Баха, которая повторялась снова и снова. Разглядывая портреты бледных барышень и осенние пейзажи, я оставила позади роскошную библиотеку и, едва устояв перед соблазном заглянуть туда, перескочила последние ступеньки лестницы. Передо мной оказалась дубовая дверь, исписанная рунами вдоль косяков – Альгиз, Наутиз и Тейваз. Они должны были не впускать злых духов внутрь, но, перевернутые и отзеркаленные, работали наоборот – не выпускали.

      «Пропуская катафалк вперед, подумай, не завтра ли твой черед».

      Я оглянулась, ища, откуда доносится нежное, девичье пение, звенящее эхом, но оно растворилось в рокоте Баха и исчезло. Решив, что мне померещилось, я собралась с духом и толкнула дверь на чердак, надеясь, что сумею подобрать нужные слова и убедить Тюльпану пойти со мной.

      – Выключи! Выключи! Выключи!

      Цепи гремели, а симфония играла так громко, что я не слышала собственных мыслей. Неудивительно, что Тюльпана казалась безумной, метаясь вдоль дальней стены в железных оковах. Они оставили на ее коже воспаленные рубцы и язвы, ранили, как ранит любую ведьму железо, если как следует сдобрить его морской солью. А если еще и могильной землицы добавить… Оно становится лучшим средством, чтобы приструнить строптивую колдунью.

      – Выключи!

      Я заметила старый патефон, стоящий прямо по центру комнаты на винтажном столике, и повела пальцами, заставляя виниловую пластинку остановиться. Тюльпана облегченно застонала, падая на пол. Ее рваная рубашка, которая, очевидно, некогда была белой, перемазалась в саже, как и забавные штаны с рюшами. Похоже, на этот чердак ее приволокли посреди ночи прямо в пижаме. Длинные волосы, пепельные с морозным отливом, спутались и сбились в колтуны на затылке. За их завесой нельзя было разглядеть лица.

      – Привет. Тюльпана, верно? – робко начала я, проходя в глубь затхлого, темного чердака, заставленного мешками с зерном и тряпками, вперемешку с подписанными коробками, оставшимися после переезда. Под единственным окном стояла металлическая койка. Тюльпане не хватило сил, чтобы до нее доползти.

      – Кто ты? – прохрипела она, поглядывая на меня исподлобья. – Очередная зверушка Авроры?

      Я молча выдвинула в центр комнаты табуретку и, усевшись, взглянула на цепи. Разбить столь искусно зачарованные оковы было не по силам даже Верховной, но в этом и не было нужды. Молча показав Тюльпане медный ключ, я удовлетворенно увидела, как она тут же отбросила волосы назад и выпрямилась, подаваясь мне навстречу.

      – Я Верховная ведьма Одри Дефо из ковена Шамплейн, – представилась я. – И мне по силам освободить тебя.

      Тюльпана сузила глаза: они тоже были аметистовые, как у Авроры, но более человечные. Они сверкали, точно драгоценные камни. В них томилась буря, которая, без сомнений,