Невест-то много, я одна. Милена Завойчинская

4

      С тем, чтобы меня аккуратно доставили, – не вышло. Всех поубивали, всё разграбили, даже те три стареньких платья и запасное белье, что у меня имелись, и то забрали разбойники. Лошади я тоже лишилась. Сама чудом ноги унесла. И то лишь потому, что заранее увидела гибель всех своих сопровождающих в одно и то же время. Тут по-любому догадаешься, когда и мне самой грозит опасность.

      И ведь предупредить я спутников не могла. Не скажешь же целой куче мужиков, мол, вы меня простите, господа наемники, но я вестница смерти. И через два дня вы все умрете, а свою кончину я не вижу. Что-то подсказывало, что меня прикопали бы в тот же момент. Дремучие люди часто не понимают, что вестница – лишь вестница, а никак не предсказательница того, что можно изменить. И не кликуша, призывающая горе и беду. Вот и молчала я, будучи настороже в ожидании неизбежного. Лишь намекала, что повнимательнее бы и оружие неплохо бы держать поближе к рукам…

      Но всё пошло не так и с сопровождением, и с их смертью, и с моей дорогой сюда. И знакомство с его сиятельством и с его семьей прошло неоднозначно. Бастард, о котором я не была в курсе… Фамильный призрак… Толпа девиц, осаждающих дом. Сам маркиз, который оказался не старым и вовсе не злобным…

      И меня затянуло по самые ушки. Не понимаю, как так, но я искренне привязалась к Лексинталю. Он замечательный, глотку любому перегрызу за него. А лорд Риккардо? Кажется, всё плохо, я начинаю уподобляться своей ветреной и легкомысленной кузине. Иначе с чего бы я постоянно о нем думаю? И вообще… Месяца не прошло с момента моего приезда, а я уже чувствую себя членом их семьи. И самое ужасное – мне это нравится. Я хочу быть частью их семьи. Мне по душе абсолютно всё: и болтать с ними, и проказничать, и ползать с мешком, полным колбасы и сыра, и гулять у пруда с нимфе́ями, и учиться магии, и просто сидеть рядом. И… просыпаться в объятиях Рика.

      И вот последнее – катастрофа!

      Не успела приехать, а уже так вляпалась и увязла эмоционально. И как продержаться год? А как уйти потом?

      Я вздохнула.

      Когда позднее я вошла в приемную своего начальника, Анри сразу же скосил глаза на мой саквояж и принюхался. Я же поздоровалась, поинтересовалась, на месте ли начальство, и как ни в чем не бывало уселась за добытое для себя бюро. Вытащила блокнот и принялась размышлять, что можно сегодня успеть сделать.

      – Эрика, – не выдержал секретарь. – А у вас ничего вкусненького нет?

      – Есть, – ровно отозвалась я, погруженная в свои мысли.

      – И?

      – Что?

      – Ну… А его сиятельство тоже уже выходил, посматривал на ваше место. Правда, ни о чем не спрашивал. Полагаю, он в курсе, куда вы ездили?

      – Конечно. Анри, вы намекаете, что проголодались?

      – Н-ну… – порозовел господин секретарь. – Вы нас приучили к хорошему.

      – Тогда доставайте посуду, – рассмеялась я и принялась вытаскивать то, что и так принесла для мужчин. Просто мне казалось, что еще рано для обеда.

      Когда я вошла к маркизу, он сразу же отложил бумаги. Ждал. И меня, и еду, судя по взгляду и