Все обещало мне его. Анна Ахматова

душная во мне тоска.

      Я этот день люблю и праздную,

      Приду, как только позовешь,

      Меня, и грешную и праздную,

      Лишь ты одна не упрекнешь.

Апрель 1911

      Кукушка

      Я живу, как кукушка в часах,

      Не завидую птицам в лесах,

      Заведут – и кукую.

      Знаешь, долю такую

      Лишь врагу

      Пожелать я могу.

7 марта 1911Царское Село

      Похороны

      Я места ищу для могилы,

      Не знаешь ли, где светлей?

      Так холодно в поле. Унылы

      У моря груды камней.

      А она привыкла к покою

      И любит солнечный свет,

      Я келью над ней построю,

      Как дом наш на много лет.

      Между окнами будет дверца,

      Лампадку внутри зажжем,

      Как будто темное сердце

      Алым горит огнем.

      Она бредила, знаешь, больная,

      Про иной, про небесный край,

      Но сказал монах, укоряя:

      «Не для вас, не для грешных рай».

      И тогда, побелев от боли,

      Прошептала: «Уйду с тобой».

      Вот одни мы теперь, на воле,

      И у ног голубой прибой.

22 сентября 1911

      Сад

      Он весь сверкает и хрустит,

      Обледенелый сад.

      Ушедший от меня грустит,

      Но нет пути назад.

      И солнце, бледный тусклый лик,

      Лишь круглое окно,

      Я тайно знаю, чей двойник

      Приник к нему давно.

      Здесь мой покой навеки взят

      Предчувствием беды,

      Сквозь тонкий лед еще сквозят

      Недавние следы.

      Склонился тусклый мертвый лик

      К немому сну полей,

      И замирает острый крик

      Отсталых журавлей.

1911Царское Село

      Над водой

      Стройный мальчик пастушок,

      Видишь, я в бреду.

      Помню плащ и посошок

      На свою беду.

      Если встану – упаду,

      Дудочка поет: ду-ду!

      Мы прощались, как во сне,

      Я сказала: «Жду».

      Он, смеясь, ответил мне:

      «Встретимся в аду».

      Если встану – упаду,

      Дудочка поет: ду-ду!

      О, глубокая вода

      В мельничном пруду,

      Не от горя, от стыда

      Я к тебе приду.

      И без крика упаду,

      А вдали звучит: ду-ду.

1911

      Три раза…

      Три раза пытать приходила,

      Я с криком тоски просыпалась

      И видела тонкие руки

      И красный насмешливый рот:

      – «Ты с кем на заре целовалась,

      Клялась, что погибнешь в разлуке,

      И жгучую радость таила,

      Рыдая у черных ворот?

      Кого ты на смерть проводила,

      Тот скоро, о, скоро умрет».

      Был голос как крик ястребиный,

      Но странно на чей-то похожий,

      Все тело мое изгибалось,

      Почувствовав смертную дрожь.

      И плотная сеть паутины

      Упала, окутала ложе…

      О,