Колония. Константин Калбазов

что-либо наверняка было нельзя ввиду отсутствия возможности хорошо рассмотреть пронесшееся мимо чудовище. Признаться, меньше всего Андрею хотелось ее рассматривать. А вот как можно быстрее оказаться на земле – это да. Плевать, что там могут повстречаться другие, не менее интересные обитатели этого мира, зато под ногами будет твердая почва.

      Все это пролетело в сознании в мгновение ока. Тварь отдалилась всего-то на сотню метров. Можно сказать, находилась рядом. Промчавшись мимо, она резко захлопала крыльями, гася скорость, буквально зависнув на месте и разворачиваясь в сторону своей добычи, только чудом сумевшей от нее увернуться.

      Александр, кляня себя последними словами, уже вскидывал автомат, висевший на груди. В голове сплошная мешанина из непечатных выражений. И все это о себе любимом. Расслабился, исследователь! Ведь видел же чаек, понимал, что если ополчатся, то несдобровать. Их аппарату вообще много не надо, один надрыв когтями, а дальше ткань сама расползется.

      А эти птички вполне могут сделать нечто подобное, размеры у них соответствующие. Именно по этой причине они и обошли место их гнездовий по большой дуге. И правильно, между прочим, сделали. Вот только отчего-то здесь, без какой-либо видимой причины Ладыгин решил расслабиться.

      Ну да чего теперь-то. Вышло как в анекдоте: а что тут думать, трясти нужно. Вот Александр и тряс. Выронив камеру, повисшую на груди, подхватил автомат и навел на весьма резво разворачивающуюся тварь. Хорошо хоть патрон в патроннике, оставалось только опустить предохранитель.

      Очередь получилась длинная, суматошная. К тому же понять, попал в цель или нет, было нереально. Вроде и недалеко, и в то же время мышь – ну нужно же как-то ее называть, а так очень похоже – осталась в воздухе. Может, и попал, да на рану она крепкая. А то, что никак не отреагировала на попадание…

      Существует расхожее мнение, что если попасть камнем или выстрелить в кота, то он весь встопорщится и заорет благим матом. Так вот, это не так. Собака, та да, заскулит и будет разливаться руладами. Кошка воспримет любой удар молча. Она подпрыгнет, убежит, но при этом не издаст ни звука. Эта тварь могла оказаться такой же.

      Все же на будущее лучше обзавестись трассерами. С ними можно хотя бы корректировать стрельбу. Даром, что ли, в авиации сплошь и рядом трассирующие боеприпасы.

      Мышь, совершив головокружительный кульбит и оставив потенциальную добычу в неведении по поводу результативности стрельбы, вдруг взмыла вверх. Мгновение – и она пропала из поля зрения. Вернее, Александр угадывал ее тень сквозь ткань крыла, но это ничего не меняло. Мышь, словно чувствуя что-то, решила придерживаться именно такого угла атаки, столь неприемлемого для жертвы.

      Ладыгин нервно сглотнул и глянул вниз. А там каменные валуны, во множестве выступающие из земли, будто кто-то просыпал горох различной величины. С одной стороны, до них все еще далеко, метров сорок, с другой – все равно сесть там нереально, как нежелательно и падать.

      Власов это понимает ничуть не хуже, поэтому и тянет к виднеющемуся