Небо одно на всех. Дарья Кожевникова

Лоретта. Хочу тебя расспросить, что и как было. Что-то мне твой голос вчера не понравился.

      – Да нет, все хорошо, я просто расстроена. И волнуюсь, ведь сегодня многое предстоит. Так что… мы сошлись в цене, и мне все обещали вернуть сегодня вечером. Спасибо тебе!

      – Пока еще не за что. Отзвонись мне, как за машиной поедешь, и после. И еще: договаривайся с ними так, чтобы они не к дому ее тебе подгоняли! Решай, где ты ее «найдешь»! Потому что иначе, когда будешь забирать заявление об угоне, в полиции могут заподозрить, что ты пошла на сговор с преступниками. Не надо тебе этих проблем, ни с законом, ни с криминалом. Поэтому, как только дойдешь до машины, первым делом ментам позвони: так, мол, и так, сама пропажу обнаружила. А этих слесарей-автогонщиков предупреди, чтоб следов в тачке не оставляли.

      – Я поняла. Сама бы об этом даже и не подумала. Спасибо тебе еще раз, Ванечка. Спасибо огромное!

      – Вечером жду от тебя звонка, – коротко ответил он и отключился.

      Лора замерла, крутя в руках замолкшую трубку. Ее голос вчера ему не понравился? Неспроста! Но не выкладывать же ему было все свои проблемы! Не настолько она с Ваней была близка, чтобы могла рассказать ему о случившемся, а он бы стал это слушать. О том, что Лунев со своей ногой даже у нее по квартире передвигался с трудом, и Лоре в конце концов пришлось оставить его ночевать, разобрав на кухне маленький диванчик. Тут-то Ванечка ей и позвонил, как раз когда она этим занималась, на какое-то время озадаченная своим внезапным гостем даже больше, чем мыслями о машине. И как оказалось, оставляя у себя постороннего человека, опасалась Лора не зря: гораздо позже, уже глубокой ночью, больная нога все-таки не помешала Луневу подняться по лестнице, в комнату, где она спала. Нет, она не могла сказать, что он ее изнасиловал. Он с ней, со спящей, мастерски начал игру, которая заставила Лору зажечься и, полусонной, ответить ему. Но отвечало лишь тело, не душа. А был еще разум, в тот момент и вовсе не успевший включиться, чтобы полноценно работать. Зато теперь он наверстывал упущенное и заставлял Лору задаться мыслью, так ли уж болела у Лунева его изломанная нога, если среди ночи не помешала ему взобраться по лестнице практически на второй этаж двухъярусной студии? Или он просто манипулировал Лорой возле подъезда? А она, легковерная дурочка, повелась? Нет, ночью Лунев клялся ей, что это не так! Говорил, что мечтал о ней всю свою взрослую жизнь, так и не забыв ее с самой школы. А в школе смотрел на нее, как на звезду, которая всегда останется для него недоступной, потому что слишком они были разные, чтобы он мог приблизиться к ней с предложением дружбы. Хорошие такие слова, произнесенные жарким шепотом… Но как все-таки на самом деле обстояло с ногой?! В Лоре и сейчас еще оставалось много далекой детской наивности, но не настолько, чтобы такое совпадение ее не озадачило. А еще неприятный осадок на душе оставило утро. Когда она поднялась по звону будильника, заставившего сонного Вовку только ругнуться. А когда Лора, практически уже собравшись, принялась уже сама его будить, тряся за плечо, он и вовсе на нее огрызнулся:

      – Мелкая, ты что, озверела?!

      – Это