Катя едет в Сочи. И другие истории о двойниках. Анна Матвеева

было не лишку таких величественных жилых зданий, где работали и своя столовая, и парикмахерская, и детский сад, и кинозал; где был даже фонтан во дворе! Попасть во двор Второго Дома советов (так стал называться со временем жилкомбинат НКВД) без пропуска было невозможно – за всем присматривала вооружённая охрана, сторожившая покой жильцов и казённое имущество: в любой квартире здесь был полный набор мебели и разных прекрасных излишеств типа радиоприёмника. Каждый из восьми подъездов запирала дубовая дверь, обитая медными планками, а колонны некоторых парадных были сделаны из лабрадорита. В высотном здании работал лифт, возносивший жильцов к заоблачным далям при помощи специального сотрудника, в квартирах сверкали белизной свеженькие ванные комнаты, лестничные марши были отделаны мрамором и даже лаконичные урны для мусора во дворе отливали по эскизу всё того же архитектора Антонова. Простым людям дозволялось разве что поглазеть на чудеса из-за кованой решётки, и то если не прогонит легендарный местный дворник Бармалей.

      В режимных подъездах Дома Чекистов проживал сплошь партийно-советский «верхний этаж» с семьями и прислугой: первый секретарь Уралобкома Иван Кабаков, парторг Уралмаша Авербах и так далее вплоть до Ельцина. Высотный восьмой подъезд был, пожалуй, самым эффектным из всех благодаря головокружительной многоэтажности здания и гранитной рустовке входной группы, превратившей обычный вход в сказочный пещерный проём. Для фасада «небоскрёба», украшенного на уровне 10–11-го этажей балконами-крыльями (теперь их нет), изначально были выбраны цвета чекистской формы – тёмно-серый и белый. Причём белым для пущей графичности решено было выкрасить те самые крылатые балконы, парапет крыши и шахту – так над Свердловском вознёсся сверкающий белый крест! Архитектурно безупречное и политически провальное решение – ведь в те годы в Свердловске, как и по всей стране, боролись с религиозным дурманом. Например, Богоявленский кафедральный собор на Площади 1905 года простоял на своём месте до 1930 года – то есть его снесли уже после того, как в городе появился Дом Чекистов с его дерзким крестом, возмутившим передовую общественность.

      Юля Вогулкина прекрасно помнила старый снимок Богоявленского собора: его демонстрировал на одной из экскурсий Паша Зязев. По оплошности держал фото вверх ногами. Вогулкину тогда захлестнули сразу и сочувствие к Паше, и жгучая жалость к этому прекрасному храму: соразмерному городу и совершенно беззащитному.

      А белый крест над Свердловском сочли злостной провокацией – на допросы в НКВД вызывали и архитекторов, и маляров, и коменданта новенького Дома. Опасный фасад перекрасили, Антонов тогда буквально чудом избежал ареста, но спустя несколько лет, на волне борьбы со шпионажем, на него был сделан новый подлый донос.

      Архитектора успели предупредить, он в спешке покинул город и вернулся в Финляндию. До последних лет своей жизни Антонов считал, что лучшие проекты он выполнил в Свердловске, и мечтал увидеть хотя бы ещё