Снести империю добра. Владимир Мясоедов

не будет. На главе гильдии алхимиков даже собственные ученики давно поставили крест.

      – Мерзкие же у вас порядки, – передернулась Фиэль. – Прямо волчья стая. Да и в той ослабевших сжирают только лишь очень голодной зимой!

      – Не мы такие, жизнь такая, – развел руками Медножадингс. – К тому же Златокошель сам виноват. Не настроил бы против себя кучу народа, спокойно ушел бы на пенсию. Обычно растерявших силу и влияние баронов почему убивают? Потому что денежки забрать хотят. На то, чтобы прожить еще лет двести, глотая деликатесы в три горла и запивая вином в четыре, баронам запасенной на черный день мошны легко хватает. Однако же за голову главы гильдии алхимиков многие и сами заплатить готовы. По весу, золотом. Они честно придут и честно скинутся.

      – И чем он заслужил такую пламенную любовь? – спросил Тимон. – Пытался продавить всеобщее налогообложение с льготами для бедных и повышенной процентной ставкой для богатых?

      – Да нет. Просто старик, когда выводил свою особую породу мутантов, пускал в продажу результаты экспериментов. Как удачные, так и не очень. Нет, сначала-то они работали как надо. Но лет через пять то один, то другой неожиданно понимал, что его сделали рабом и превратили в монстра, обреченного до конца жизни пахать за миску похлебки. Если бы они смогли организоваться, было бы полноценное восстание. А так обошлось всего лишь многочисленными инцидентами с десятками жертв. Однако Златокошель теперь вынужден держать громадную армию, поскольку ему многие хотят отомстить за потерянные по вине некачественного товара деньги или здоровье.

      – Чудовищно, – покачала головой Златокудрая, мысленно перенося убийство обсуждаемой персоны из раздела грехов в список несомненно праведных деяний.

      За уничтожение того, кто калечил детей, какой бы они ни были расы, ее никто не осудил бы. Процессу, правда, могло помешать то, что после драки за город ее отряд опять увеличился. И вновь за счет новобранцев, которые во время боя обязательно будут путаться под ногами и гибнуть пачками. К примеру, во время схватки за Крош на одного ветерана, который удостоился торжественных похорон или стал инвалидом, приходилось по два-три энтузиаста, навеки лишившихся задора.

      – Чем больше я узнаю гоблинов, тем больше радуюсь, что раньше с ними почти не общалась, – добавила Фиэль. – Да и тролли не лучше. Как можно отдавать собственных детей на такое?

      – Не отдавать, а продавать, – поправил ее Медножадингс. – Для дикарей это подчас единственный способ добыть начальный капитал, чтобы купить на все племя нужные им для жизни товары. Три-четыре младенца, которых все равно кормить нечем, – и дело в шляпе! У каждого тролля железное оружие, а у самых главных еще и большой котел. Неужели умереть с голоду малюткам лучше, чем иметь шансы выжить после алхимических процедур?

      – Чтобы стать бароном, надо убить барона. Вернее, даже не убить, а обанкротить, оставив без всего и забрав это самое все себе, – задумчиво пробормотал Тимон, стискивая своей маленькой ладонью изящную кисть