Замок из стекла. Джаннетт Уоллс

припомню, чтобы он пускал слезу. Зато у нас было много кошек. Если честно, даже больше, чем нужно. После того как папа выбросил Дон-Кихота в окно, мы спасли много котов и кошек, у которых потом появились котята. В общем, кошек стало так много, что нам пришлось от них избавляться. Соседей вокруг нас было мало, да и им кошки были не нужны, поэтому папа собрал кошек в холщовый мешок и решил отвезти их к пруду, в котором сотрудники горнодобывающей компании охлаждали оборудование. Я смотрела на мешок, содержимое которого мяукало и царапалось.

      «Мне кажется, что это неправильно, – заявила я маме. – Мы же их спасли, а сейчас убьем».

      «Мы подарили им дополнительное, бонусное время жизни, – ответила мама. – Пусть будут нам за это благодарны».

      Папа нанялся на шахту, где добывали гипс, и вырывал белые камни, которые перетирали в порошок для производства гипсокартона и алебастра. После работы он приходил домой, покрытый белой пылью, и иногда играл с нами в приведение, ловящее детей. Он приносил домой мешки гипса: мама использовала его для создания скульптур Венеры Милосской, которые отливала в специальной заказанной по почте форме. Маму волновало то, что во время добычи гипса уничтожали большое количество настоящего мрамора, как она говорила, который мог бы послужить, например, для создания скульптур.

      Мама была снова беременной. Все мы надеялись, что будет мальчик, чтобы Брайану было с кем играть. Папа думал, что к родам мы переедем в Блайт, находящийся от нас в шестидесяти километрах к югу. Блайт был большим городом, там было два кинотеатра и аж две федеральные тюрьмы.

      А пока мама посвящала себя искусству. Целыми днями она рисовала маслом, акварелью, углем, делала наброски ручкой и карандашом, лепила скульптуры из глины, делала эстампы и занималась шелкографией. В ее работах не наблюдалось одного общего стиля. Отдельные картины были выполнены в абстрактной, импрессионистской или примитивистской манере, часть была в стиле реализма. «Я не хочу ограничивать себя одним стилем», – утверждала она. Мама писала романы, рассказы, пьесы, стихи и басни, которые сама же и иллюстрировала. В общем, она была очень творческим человеком. Правда, грамматика и пунктуация у нее были слабыми. Ей нужен был корректор, и когда Лори исполнилось семь лет, она регулярно вычитывала мамины рукописи.

      Пока мы жили в Мидленде, мама сделала несколько десятков зарисовок того самого дерева юкки. Все мы шли с ней к тому странному дереву, около которого мама и давала нам урок рисования. Однажды я заметила, что поблизости от старого дерева пробивается небольшой новый росток. Я решила выкопать его и пересадить ближе к дому. Я сказала маме, что буду защищать его от ветра и поливать каждый день, чтобы дерево выросло высоким и стройным.

      Мама нахмурилась. «Ты его таким отношением только погубишь. Именно борьба создает красоту юкки», – сказала она.

      Я никогда не верила в Деда Мороза. В него не верил никто из моих братьев и сестер. Просто мама с папой сказали нам, что Деда Мороза не существует. Мои родители не могли позволить себе дарить