Тьма внешняя. Владимир Лещенко

истерзанная и в разорванной одежде вернется домой, а если не повезет, то ее нагое мертвое тело примут воды Сены.

      Капитан в злой досаде сплюнул. Соваться в эти развалины теперь, ночью, когда и днем-то, случается, в таких местах исчезают вооруженные караулы…

      – Ну, пошли что ли, – бросил он озирающим пустырь подчиненным.

      Вернувшись на Монкосей, они миновали еще несколько переулков, затем свернули на улицу Персе.

      Впереди, за поворотом на Круа-де-Труа, послышался шум. Не дожидаясь приказа, стражники ускорили шаги. Через минуту Кер уже безошибочно различил звуки самого настоящего погрома.

      Не меньше двух десятков человек колотили палками о ставни, сопровождая это занятие громкими воплями и браню. К мужским голосам примешивались два женских. Первый – хриплый и пропитой голос давней обитательницы квартала Виль – де – Амур,[21] второй – писклявый, еще девчоночий.

      Шум и выкрики продвигались в их сторону.

      Послышался треск разбиваемой камнем черепичной крыши.

      Впереди не бандиты, а кто – то, не считающий нужным скрываться.

      Это могут быть рыцари («мда, только этого не хватало») гарнизонные солдаты («ну с этими то страже не впервой иметь дело») или…

      Однажды вечером —

      Извилист мысли путь,

      Пришла идея: висельнице вдуть,

      – донесся залихватский голос.

      Кер сплюнул. Все ясно – впереди были школяры. Придется подраться.

      Студенты причиняли страже – хоть дневной, хоть ночной, хлопот немногим меньше, чем воры и бродяги. Одних и тех же драчунов и буянов иногда по двадцать раз приходилось таскать в тюрьму, да все без особого толку.

      Судили их епископ и ректор, а они были весьма снисходительны к проделкам своих подопечных.

      – Е… ее – тяжелая езда:

      Качается п… туда – сюда,

      – продолжал голосить невидимый за поворотом певец.

      Пришлось е… ее, подпрыгивая в такт,

      – нестройно подхватили слова одной из любимых студенческих песен сразу дюжина голосов.

      – Клянусь Цирцеей – вечно все не так!!

      – Эй, стража идет – почивайте с миром! – выкрикнул Борю, приложив ладони ко рту.

      – Эй, школяры идут – прочь с дороги, кому жизнь дорога! – донеслось в ответ из-за угла. За этим последовал издевательских гогот.

      Позади него кто-то шумно вздохнул, кто-то вполголоса выругался, должно быть вспоминая синяки и шишки, полученные в стычках с буйными недорослями.

      – Давай вперед, ребята, покажем соплякам, что такое парижская стража! – бросил Кер, не оглядываясь. – Только не ухайдакайте никого – бейте древками.

      Пикардиец, осклабившись, сорвал с пояса плетку, которую предпочитал любому оружию. Сыромятный ремень с гудением рассек воздух.

      – Не хватайся за плеть, – осадил его капитан – выхлестнешь не дай Бог кому глаз – греха не оберешься, объясняйся после с епископским судом…

      «Веселенькая же выдалась ночка!» – промелькнуло у него.

* * *

      Покидая «Завещание

21

Виль – де – Амур – полуофициальное название нескольких улиц, неподалеку от Нотр-Дам-де-Пари, где была сосредоточенна большая часть парижских публичных домов.