Сплетница. Вы в восторге от меня. Сесили фон Зигесар

Сайрус вполне ничего. То есть могло быть и хуже, правда? Он мог оказаться полным придурком.

      – Он и есть полный придурок, – пробормотала Блэр. – Я ненавижу его! – Внезапно она захотела, чтобы Нейт ушел и оставил ее наедине со своими страданиями. Он не мог понять ее. Никто не мог.

      Нейт прилег рядом и погладил ее по волосам.

      – А я – полный придурок? – спросил он.

      – Нет.

      – Ты ненавидишь меня?

      – Нет, – ответила Блэр, по-прежнему уткнувшись в одеяло.

      – Иди ко мне, – сказал Нейт, подергивая ее за руку.

      Он притянул ее к себе и запустил руки под толстовку, надеясь, что они вернутся к тому месту, на котором остановились. Затем поцеловал в шею.

      Блэр закрыла глаза и попыталась расслабиться. Она могла это сделать, могла отпустить все, заняться сексом и получить миллионы оргазмов, несмотря на то что ее мать и Сайрус были в соседней комнате. Могла…

      Но не хотела. Блэр мечтала о том, чтобы ее первый раз стал идеальным, а это можно было назвать чем угодно, кроме совершенства. Ее мать и Сайрус наверняка сейчас дурачились в маминой спальне – от одной только мысли об этом Блэр испытала отвращение, будто по коже ползли тысячи насекомых.

      Это было неправильно. Все было неправильно. Ее жизнь – сплошнейшая катастрофа.

      Блэр оттолкнула от себя Нейта и уткнулась лицом в подушку.

      – Мне жаль, – сказала она, на самом деле не испытывая ни малейших сожалений. Это было не время для плотских утех. Она чувствовала себя Жанной д’Арк в исполнении Ингрид Бергман в оригинальной киноленте – прекрасной и неприкосновенной мученицей.

      Нейт вернулся к поглаживанию волос и почесыванию спины в надежде, что она передумает. Но Блэр упрямо прижималась лицом к подушке. И парень не мог не задуматься о том, собиралась ли она вообще заняться этим с ним когда-нибудь.

      Через несколько минут он перестал чесать ей спину и встал. Было уже поздно, он устал и заскучал.

      – Мне пора домой, – сказал Нейт.

      Блэр притворилась, что ничего не услышала. Она была слишком увлечена жалостью к себе.

      – Позвони мне, – произнес на прощание Нейт.

      Затем он ушел.

      C должна улыбнуться удача

      Субботним утром Серена проснулась, услышав голос матери.

      – Серена, я могу войти?

      – Что? – спросила Серена, садясь в своей постели. Она по-прежнему не могла привыкнуть к тому, что снова жила с родителями. Полный отстой.

      Дверь на несколько сантиметров распахнулась.

      – У меня для тебя новости, – сказала мать.

      Серена не возражала против того, чтобы ее будили, но мама не должна была считать, будто может вломиться в ее комнату без приглашения в любой момент.

      – Хорошо, проходи, – ответила она голосом, выразившим гораздо больше раздражения, чем она испытывала на самом деле.

      Миссис ван дер Вудсен вошла и присела на край кровати. На ней были халат темно-синего цвета от Оскара де ла Рента и шелковые тапочки в цвет. Светлые волнистые волосы были убраны в свободный пучок на макушке, а бледная кожа