Ветвящееся время. История, которой не было. Владимир Лещенко

пока что Митридат во власти и славе.

      Держава его объединяла практически все народы, населявшие берега Черного моря. Понтийское царство включало почти всю Малую Азию, за исключением Киликии, ставшей его вассалом и союзником. Кроме того, под его властью оказалась восточная Фракия, Колхида, большая часть Северного Причерноморья, территория Боспорского царства. Из в добываемого в изобилии колхидского золота, чеканилась полновесная монета, по образцу статеров Александра Македонского. В его власти все берега Черного моря – Понта Эвксинского – от Дуная до Северного Кавказа. Одни племена просто признали его верховенство, другие – платили дань, но все поставляли в его войско солдат. Только Херсонес и Боспор платили ежегодную дань в 200 талантов и 180 тысяч медимнов хлеба. И тут надо отметить одно необыкновенно важное обстоятельство. Если римляне управляли подвластными им народами с помощью бича и меча, видя в завоеванных странах не более чем «поместья римского народа», то Митридат, по примеру своего великого предка, старался учитывать интересы и нужды своих разноплеменных подданных и не ущемлять их без нужды. Он даже вполне мог объясниться со многими из них, поскольку свободно владел двадцатью двумя языками. (19,257)

      Наступил 88 год до нашей эры, и настал день, названный самим Митридатом, в приказе «день возмездия», а римскими хронистами – «кровавыми нундинами». По всем городам Малой Азии было разослано тайное распоряжение царя, которым предписывалось поголовное истребление всех римлян. По различным данным, было уничтожено от восьмидесяти до ста пятидесяти тысяч римлян и италиков. Вместе с ними было уничтожено так же немало египтян и иудеев. Имущество их подлежало разграблению, рабы иноземцев получали свободу, все долги аннулировались. Провозглашалось так же освобождение от налогов сроком до пяти лет.

      Римские хроники полны душераздирающими описаниями того, как убивали у алтарей тщетно ищущих в храмах убежища, как детей умерщвляли на глазах родителей, и не щадили даже рабов – италиков, не соблазняясь перспективой продать их.(68,Т.2,421)

      Этот приказ, именуемый еще и «Эфесским эдиктом» можно оценивать по– разному. Кто-то увидит в нем проявление варварской азиатской жестокости, вполне достойной потомка персидских тиранов (а чем, скажите на милость, жестокость варварская, хуже жестокости цивилизованной – например римской?). Кто-то – необдуманный поступок ослепленного ненавистью к Риму политика. Кто-то – стремление столь низменным путем стяжать популярность у нищего демоса. А кто-то, вполне в духе нашего времени – попытку «повязать кровью» своих новых подданных, сделав невозможным компромисс с Вечным Городом.

      Риму пока не до Востока. Хотя удалось – где оружием, где уступками, погасить Союзническую войну, вслед за ней, приходит черед Гражданской. В схватке сошлись две силы – оптиматы, выходцы из числа старых патрицианских фамилий, и популяры – представители сословия всадников – торговцев и средних землевладельцев. Тут нет смысла останавливаться