Невидимая дева. Татьяна Толстая

слова пузырятся на губах, размазываются слезами. Кивает красный ночник. Да у нее жар! – кричит кто-то из далекого далека, но ему не перекричать шума крыльев – гуси-лебеди обрушились с грохочущего неба!

      …Дверь на кухню закрыта. Солнце пробивается сквозь матовое стекло. Полдень облил золотом паркет. Тишина. За дверью Марьиванна, плача, жалуется на нас:

      – Больше так не могу! Что ж это – день изо дня все хуже… Все поперек, все назло… Я трудную жизнь прожила, все по чужим людям, всякое, конечно, отношение было… Нет, условия – я не говорю, условия хорошие, но в моем возрасте… и здоровье… откуда такой дух противоречия, и враждебность… хотела немножко поэзии, возвышенного… Бесполезно… больше не выдерживаю…

      Она от нас уходит!

      Марьиванна уходит от нас. Марьиванна сморкается в крошечный платочек. Пудрит красный нос, глубоко вглядывается в зеркало, медлит, будто что-то ищет в его недоступной, запечатанной вселенной. И правда, там, в сумрачных глубинах, шевелятся забытые занавеси, колеблется пламя свечи, выходит бледный дядя в черном, с листком в руках:

      Принцесса-роза жить устала

      И на закате опочила.

      Вином из смертного фиала

      Печально губы омочила.

      И принц застыл как изваяние,

      В глухом бессилье властелина,

      И свита шепчет с состраданием.

      Как опочившая невинна.

      Порфироносные родители

      Через герольдов известили,

      Чтоб опечаленные жители

      На башнях флаги опустили.

      Я в похоронную процессию

      Вливаюсь траурною скрипкою.

      Нарциссы в гроб кладу принцессе я

      С меланхолической улыбкою.

      И, притворяясь опечаленным,

      Глаза потуплю, чтоб не выдали:

      Какое ждет меня венчание!

      Такого вы еще не видели.

      Смертной белой кисеей затягивают люстры, черной – зеркала. Марьиванна опускает густую вуальку на лицо, дрожащими руками собирает развалины сумочки, поворачивается и уходит, шаркая разбитыми туфлями, за порог, за предел, навсегда из нашей жизни.

      Весна еще слаба, но снег сошел, только в каменных углах лежат последние черные корки. А на солнышке уже тепло.

      Прощай, Марьиванна!

      У нас впереди лето.

      «На золотом крыльце сидели…»

      Сестре Шуре

      На золотом крыльце сидели:

      Царь, царевич, король, королевич,

      Сапожник, портной.

      Кто ты такой?

      Говори поскорей.

      Не задерживай добрых людей!

Детская считалка

      Вначале был сад. Детство было садом. Без конца и края, без границ и заборов, в шуме и шелесте, золотой на солнце, светло-зеленый в тени, тысячеярусный – от вереска до верхушек сосен; на юг – колодец с жабами, на север – белые розы и грибы, на запад – комариный малинник, на восток – черничник, шмели, обрыв, озеро, мостки. Говорят, рано утром на озере видели совершенно голого человека. Честное слово. Не говори маме. Знаешь, кто это был?.. – Не может быть. – Точно, я тебе говорю. Он думал, что никого нет. А мы сидели в кустах. – И что вы видели? – Всё.

      Вот это повезло! Такое бывает раз в сто лет. Потому что единственный