Тринадцатая редакция. Неубедимый. Ольга Лукас

да? И языками почесать? – из кухонного закутка выглянул Константин Петрович.

      – Ага! – выпрыгнули на середину приёмной сёстры Гусевы, скрывавшиеся до поры за стеллажом с подшивками старых документов, – Попался, вредитель!

      – Что за тон, я не понимаю вообще! – смерил их неприветливым взглядом коммерческий директор, – Вы с кем сейчас разговариваете?

      – С тобой, вредитель! – ответила Галина, – Мальчики тут новый шедевр обсуждают, а шедевр у нас на складе пылится.

      – Короче, когда книгу в продажу пускаем? – конкретизировала Марина, – Магазины спрашивают уже.

      – Я скажу, когда! Момент ещё не настал.

      – Настал, настал! Москва уже неделю торгует! – спрыгнул с подоконника Виталик, и тут же припал на левую ногу – отсидел.

      – Мне Москва – не указ! – не глядя на него, отвечал Константин Петрович, – Я сам чувствую, когда наш рынок готов к той или иной книге!

      – Чем чувствуешь-то? – ухмыльнулась Галина, – Сердцем? Или чем другим?

      – У меня всё просчитано! Когда совпадут все нужные показатели – тогда я дам отмашку.

      – Астролог! Чернокнижник! Алхимик! На костёр его, на костёр! – заулюлюкали боевые старушки.

      – На костёр мы его всегда успеем, – рассудительно сказал Лёва, ударил пяткой мимо батареи и взвыл, – А вот что будем делать с книжкой, в которой про всех нас написано?

      Константин Петрович сразу посерьёзнел и выставил защиту. Сёстры Гусевы, как почетный караул, встали по обе стороны от входной двери.

      – Кто-нибудь успел уже полистать этот пасквиль? – спросил Виталик, выбираясь на середину приёмной – нога его уже отошла.

      – Я вот сейчас читаю, – отозвалась со своего места Наташа, – Я там какая-то маленькая девочка на побегушках! А ты, Виталик, бабник и трепло гороховое. А Константин Петрович – жадина и всех несправедливо мучает. А Лёва…

      – Я понял. Ты сейчас решила нам всем высказать то, что наболело. Со ссылкой, якобы, на литературный источник, – перебил её Лёва.

      Наташа замолчала и снова уткнулась в книгу.

      Воцарилась тишина. Где-то во дворе плакала чайка, заблудившаяся среди жестяных серых крыш. И тут дверь в коридор приоткрылась, и в приёмную проскользнул Шурик.

      – Тут факс мне должны были… С поправками к корректуре, – пробормотал он, – Эй, а что это вы?

      – Да вот. Думаем, как поступить с книгой, в которой про нас написано, – пояснила Наташа.

      – А может ты, Лёва, сделаешь ей антирекламу? – предложил Константин Петрович.

      – Антиреклама сейчас работает лучше, чем реклама, – отозвался тот, – Хочешь, чтоб эту книгу наверняка прочитали – давай, вперёд.

      – Но нам же не обязательно с самой книгой что-то делать, – задумчиво сказал Шурик.

      – Привет. Ты помнишь, что Кастор сказал? – с нажимом спросил Лёва.

      – Привет. Помню. Он сказал, что тему исполнения желаний не стоит так афишировать. Но раз её уже афишируют, то я вижу только один выход…

      – Переквалифицироваться в экстрасенсы? –