Убийство церемониймейстера. Николай Свечин

из морга, они остановились в задумчивости, потом Лыков сказал:

      – Не зря ты, Юра, съездил в Каменку.

      – Да…

      – Лакей, оказывается, не убийца, а жертва. А настоящий душегуб подготовил нам его для ложного следа. И ведь чуть не съели!

      Валевачев молча кивнул; слова застревали у него в глотке.

      – Проведем опознание. Езжай к его дядьке Силантию и… Впрочем, нет. Ты проищешь его до вечера, как я вчера. Бери коридорного Дериглазова и вези его сюда. Надо все по новой начинать…

      Следующий час Лыков просидел, как на иголках. Он был убежден в том, что убитый – Петров, но следовало убедиться в этом наверняка. Наконец явился губернский секретарь, положил на стол протокол и сказал:

      – Он.

      Алексей взял бумагу и пошел к Дурново. Тот принял его не сразу и в раздраженном настроении. Выслушав рапорт, Петр Николаевич еще больше нахмурился. Поводил туда-сюда своими моряцкими усами, пробежал глазами бумагу, подумал, глядя в окно. Потом объявил:

      – Вам помогла случайность.

      – Да, – охотно согласился Алексей.

      – Значит, если бы Лыкову в воскресенье не захотелось подраться, мы искали бы Петрова как главного подозреваемого?

      – Видимо, так.

      – А через год прекратили бы дело за его нерозыском.

      Надворный советник благоразумно промолчал.

      – Славный, однако, фортель! Хочу познакомиться с этим хитрецом.

      – Я тоже, Петр Николаевич.

      – Ну, раз вы все это затеяли, вам и расхлебывать. Забирайте дело о покойниках с костеобжигательного завода у Вощинина. Объединяйте с дознанием убийства Дашевского, и – полный ход!

      – Уберем все рифы, – пообещал Алексей, вспомнив лексикон Павла Афанасьевича, и откланялся. Уже выходя, он услышал, как Дурново сказал в телефон:

      – Соедините меня с Вощининым!

      Лыков совещался со своим помощником. Предстояло определить направление поиска. Первой было велено высказаться молодежи.

      – Значит, так, – глубокомысленно начал Валевачев. – Мы имеем дело с умышленным убийством. Для запутывания розыска злодей пошел еще на одно убийство. Состряпал нам главного подозреваемого, а тело чуть не сжег в печке. Вывод: противник хитрый и безжалостный. Избавляясь от раненого сообщника, он хладнокровно его зарезал. И теперь на нем уже три смерти.

      – Может, и четыре, – вставил Лыков. – Исчез барыга, через которого Снулый нанимал кочегаров.

      – Но тела мы не нашли, – возразил помощник.

      – Мало ли их пропадает бесследно? – парировал начальник.

      – Хорошо, допускаю четыре убийства. Но три последних вытекают из первого. Его и надо дознавать. Мы не сможем этого сделать, пока не поймем мотив.

      – Правильно. Какой мотив предполагаешь ты?

      – Убийство с целью ограбления, – сразу же заявил Валевачев. – Несчастный лакей – подводчик, он и дверь открыл. Избавиться от него, видимо, решили с самого начала. И чтобы не делиться, и чтобы нас со следа сбить.

      – А тебе не показалось, что на Кабинетской нечего было грабить? Небогато жил коллежский асессор…

      – Сами