«Окопная правда» Вермахта. Война глазами противника. Артем Драбкин

не доверял. Его я позже встретил, в госпитале. Я его спросил: «Что ты тут делаешь? Тебя тоже ранило?» Он говорит: «Нет, у меня воспаление слизистой оболочки». Не хотел он служить, симулянт. Коммунист… тяжело ему у меня было.

      – Что такое хороший солдат?

      – Хороший солдат – это тот, который серьезно относится к своим обязанностям и их исполняет так хорошо, как только может. Один может лучше, другой – хуже, но если он старается, если он исполняет свои обязанности по своим возможностям, он хороший солдат. Кто храбрый, тому легче, кто трусливый, тому тяжелее.

      – Что такое хороший командир?

      – Тот, который со своими солдатами обходится разумно. И никогда от них не требует того, что не является необходимым. С ними думает и с ними живет. Тот офицер, который командует подразделением, должен любить своих солдат. Офицер посылает солдата на смерть, эта ужасная обязанность есть у всех офицеров. Когда ты посылаешь солдат в атаку, ты знаешь, что вернутся не все. Но и ты должен идти вместе с ними.

      – Какие награды за войну вы получили?

      – Железные кресты первого и второго класса, штурмовой значок и значок за ранение в золоте.

      – Вы служили в Бундесвере. Разрешалось носить награды вермахта?

      – Да, носили денацифицированные колодки. Оригиналы не разрешалось носить.

      – В роте вы должны были сдавать какие-то ежедневные отчеты?

      – Не должен. В роте ничего не велось, только в батальоне и в полку велся журнал боевых действий.

      – Был стандартный бланк похоронного извещения?

      – Стандартного документа не было, но командир роты обязан был родственникам каждого павшего персонально от руки писать письмо. Никакого официального бланка не было. Я должен был писать очень много писем, но это было дело чести – поставить родителей в известность о том, как погиб мой солдат.

      – Что вы писали?

      – Я писал, что должен вам с прискорбием сообщить, что такой-то такой-то служил в моей роте, пал, так и так, очень сожалеем и так далее… Потом это посылалось домой, и в основном эти письма разносили люди из партии. Мои родители тоже два таких письма получили.

      – А если пропал без вести или попал в плен?

      – Да, тогда тоже ставили в известность. Но как это делалось, я точно не помню, я сам никогда не писал. Павшим я много писал, а таких не писал. Но в любом случае, если что-то происходило, ставили в известность. Разумеется, были ситуации, когда было невозможно это делать – при отступлении, целые части пропадали.

      – Вы как ротный могли вызвать огонь артиллерии?

      – Да, было так организовано. Артиллерия посылала в пехоту так называемого передового наблюдателя. Это был или офицер, или фельдфебель с рацией. Эти передовые наблюдатели были в ротах, и через них можно было затребовать огонь. Это прекрасно работало, без проблем.

      – Последнее ранение вы как получили?

      – Очень