Опасная игра. Жаклин Уилсон

приедет! Ее кто-нибудь спросит: «Помнишь такую Трейси Бикер?» – так она, наверное, ответит: «Постойте, Трейси? Что-то смутно знакомое… Кто это, вообще?» Плевать ей на меня. И мне тоже плевать! Не нужна она мне!

      Я сама не ожидала, что такое скажу. Кэм на меня уставилась во все глаза. А я на нее. В горле вдруг пересохло, и под веками защипало. Я чуть не заплакала… Только я никогда не плачу.

      В глазах все расплывалось, и Кэм превратилась в какое-то неясное пятно. Я шагнула к ней, протягивая руки, как будто нащупывала дорогу в тумане.

      И тут зазвонил телефон. Мы обе так и дернулись. Я проморгалась и сняла трубку. Кэм сказала – пусть звонит, но я так не могу.

      Это звонила Илень-Мигрень. Она попросила позвать Кэм, что характерно. Она же мой соцработник! И речь шла обо мне, а она сначала Кэм все рассказала, а мне потом.

      Ни за что в жизни не угадаете.

      К ней обратилась моя мама.

      Она хочет со мной встретиться!

      Дома у Илень

      На самом деле я пришла не домой к Илень, а на работу. Она постаралась навести там домашний уют. На стене разместила фотографии детей – где-то там и я есть. Илень взяла тот снимок, где я глаза скосила и язык высунула. На шкафчике с папками сидит точно такой же косоглазый медведь и пугает малюсенького сиреневого вислоухого кролика. На письменном столе у нее стоит открытка-валентинка. Я незаметно заглянула внутрь, там написано «Моей милой Крольчишке от Большого Медведя». Фу-у! Еще она держит в кабинете фотографию в рамочке, на фото жутко тощий тип в очочках. Видимо, это и есть Большой Медведь. Еще на стенах висят разные девизы, например: «Чтобы здесь работать, не обязательно быть психом, но это помогает». Еще стихи о старушке в лиловом и какое-то нудное рассуждение о том, что надо прислушиваться к своему внутреннему ребенку.

      Нечего Илень заниматься своим внутренним ребенком. Я – ее внешний ребенок, и мне бывает жутко тяжело до нее докричаться, хоть надорвись от воплей.

      – Трейси, успокойся! – сказала Илень.

      – Не успокоюсь! – проорала я в ответ. – Я хочу увидеть маму! Я этого так долго ждала! Годы! Хочу увидеть маму, сейчас же!

      – Криком ты ничего не добьешься, – заявила Илень. – Ты уже большая, должна понимать, что так дела не делаются.

      – Да они вообще никак не делаются! Почему нельзя вот прямо сейчас увидеться с мамой?

      – Потому что к встрече нужно подготовиться.

      – Подготовиться? Я полжизни к ней готовлюсь! Готова давно, куда уж больше!

      – В том-то и дело. Трейси, мы не хотим тебя слишком волновать.

      – То есть сказать, что мама хочет со мной повидаться, а потом сообщить, что мне нельзя с ней встретиться, – это не значит волновать?!

      – Я не говорила, что с ней нельзя встретиться. Конечно, вы обязательно увидитесь.

      – Когда?

      – Когда мы все организуем и выберем подходящее время.

      – Кто это «мы»?

      – Я же должна буду присутствовать. И Кэм тоже.

      – Зачем? Почему нельзя нам с мамой встретиться вдвоем?

      Когда-то мы с ней жили вдвоем, только