Исчезновение. Кэтрин Уэбб

вернувшись после домашнего обеда, Бронвин завела с одноклассницами разговор.

      – Кстати, все зовут меня Вин, – заявила она тоном, не терпящим возражений.

      Как будто не могло быть и речи о том, чтобы ее дразнили или учинили допрос, как это обычно случалось с новичками. Нет, она сама задавала всем вопросы, даже, вернее сказать, выпытывала, насколько строгой бывает мисс Бертрам, использует ли она трость или башмак для наказаний и если да, то как часто. Похвастала, что ее трижды высекли в старой школе за различные дерзкие выходки и что ей пришлось перейти в другую школу, когда ее папа подрался с директором. Френсис рассчитывала остаться незамеченной. Она стояла в сторонке вместе с несколькими одноклассницами, такими же застенчивыми, как и она, и довольствовалась наблюдением, не принимая участия в разговоре. Но когда прозвенел звонок, означающий, что им пора возвращаться в класс, Вин подошла к Френсис и, задрав подбородок, окинула ее внимательным взглядом – Френсис была выше ее на добрую голову, а ее запястья, лодыжки и колени почти вдвое больше, чем у новоприбывшей.

      – Почему ты такая высокая? – спросила Вин.

      В этом вопросе не было никакой агрессии, просто интерес. Вблизи Френсис увидела, что уголки рта у Вин были потрескавшимися и воспаленными, ногти сгрызены до крови, а на висках сквозь прозрачную кожу просвечивали голубые вены.

      – Я не знаю, – ответила она, нервно сглотнув.

      – Ты, наверно, каждый день пьешь капустный отвар? Моя мама говорит, что я должна его пить, чтобы вырасти, но на вкус это такая дрянь, и такой запах… Брр! Так что я его не пью. А ты?

      – Я тоже, – солгала Френсис.

      Мать Френсис постоянно заставляла ее и брата Кита пить воду, в которой она готовила овощи, предварительно охладив и процедив ее. Френсис закрывала глаза и быстро проглатывала эту смесь, но она не собиралась признаваться в этом, после того как Вин назвала это дрянью.

      – Ты застенчивая, что ли? Я знала одну застенчивую девочку в моей прошлой школе. Ее звали Бетти, и она плакала, когда ее на уроке заставляли вставать и читать вслух. Ты тоже так делаешь?

      – Нет, – сказала Френсис, хотя она много раз уже боролась с подступающими слезами, но, правда, не тогда, когда читала перед классом.

      – Хорошо. Я всегда думала, что это очень глупо: плакать из-за подобных пустяков.

      Вин снова бросила на нее заинтересованный взгляд, затем пожала своими худыми плечами и пошла дальше. А у Френсис до конца дня оставалось непонятное, но приятное чувство, будто ее каким-то странным образом оценили и посчитали не такой уж и жалкой.

      2

      Понедельник

      На следующий день после бомбардировок

      Вин лежала ничком, голова повернута в сторону и откинута назад. Поза выглядела очень неестественной, и Френсис боролась со жгучим желанием положить ее удобнее.

      – Но ты же не знаешь наверняка, что это она, – твердила Кэрис матери.

      Нора Хьюз,