Падение ангела. Юкио Мисима

застыла в раздумье, розовый оттенок на стекле исчез. – Ну, я приду потом. Мне так много нужно рассказать.

      – А-а, давай.

      Тору сунул за ухо облезший карандаш, который машинально взял с собой, и взбежал по лестнице.

      Забыв о недавнем визите, он внимательно смотрел в окно, за которым надвигались сумерки.

      Сегодня солнце не должно сесть в облака, однако до захода – в шесть часов тридцать три минуты – еще остается час, море потемнело, а исчезнувший было полуостров Идзу, наоборот, показался, слегка размытый, как на рисунке тушью.

      Между парниками, которые виднелись внизу, шли две женщины, корзины у них за спиной были наполнены клубникой. За клубничными плантациями, подернутое металлическим блеском, лежало море.

      На грузовом судне водоизмещением пятьсот тонн, которое, экономя на плате за стоянку, поскорее вышло из порта и встало вне его на якорь, неторопливо проводили уборку. Всю вторую половину дня судно оставалось в тени второй опоры линии электропередачи, сейчас уборку, видимо, закончили и поднимали якорь.

      Тору направился в кухоньку, где были маленькая раковина и газовая плитка, разогрел себе на ужин овощи. Пока он этим занимался, раздался еще один телефонный звонок. Из управления сообщили, что пришла официальная телеграмма с «Ниттёмару» – судно прибывает в порт сегодня в двадцать один час.

      После ужина, прочитав газету, Тору заметил, что с нетерпением ожидает своего недавнего визитера.

      Семь часов десять минут – море уже окуталось ночным мраком, и только белизна парников сопротивляется расстилаемой по земле тьме.

      За окном затарахтели моторы. Это из лежащего справа порта в Яйдзу вышли рыбачьи суда и отправились ловить молодь в открытом море против Окицу. Более двадцати суденышек спешили мимо станции, вывесив на видном месте красно-зеленые фонари. Дрожащий свет, скользивший по ночному морю, передавал биение маломощных дизельных двигателей.

      Вскоре ночное море напоминало праздник в деревне. Так и видишь толпу людей, которые с фонариками в руках, оглашая воздух шумными криками, движутся к храму. Тору знал, что такие суденышки любят болтать. Наперегонки, мечтая о богатом улове, они спешили по водному коридору, переговариваясь через рупоры и расправляя пахнувшие рыбой мускулы.

      В наступившей затем тишине, когда в привычный шум воды вплетались только звуки машин, проезжавших по дороге позади дома, Тору снова услышал стук во входную дверь. Точно, это снова пришла Кинуэ.

      Тору спустился по лестнице и открыл дверь. Под висевшим над входом фонарем стояла в кофте персикового цвета Кинуэ. В волосы она воткнула большой белый цветок гардении.

      – Прошу, – по-взрослому произнес Тору.

      Кинуэ вошла и нехотя, как это сделала бы красивая женщина, улыбнулась. Поднявшись на второй этаж, она положила на стол Тору коробку с шоколадными конфетами:

      – Пожалуйста, угощайся.

      – Спасибо.

      Тору с треском, наполнившим комнату, разорвал целлофан, открыл крышку золотистой прямоугольной