Чистый кайф. Я отчаянно пыталась сбежать из этого мира, но выбрала жизнь. Тиффани Дженкинс

головой. Я была мысленно готова к тому, что соседка надо мной проснется, поскольку узел был завязан примерно в двух дюймах от ее ноги, но та не шелохнулась. Я еще раз поглубже вдохнула, оборачивая другой конец простыни вокруг шеи, и затянула его изо всех сил. Когда я делала этот последний вдох, не было ни слез, ни колебаний – и потом я усилием воли столкнула себя с койки.

      Койка оказалась недостаточно высока, чтобы вытянуться в полный рост, поэтому я расслабила мышцы ног, позволяя весу собственного тела и земному притяжению выполнить всю работу. Я полулежала, подвешенная за шею, вытянув ноги перед собой. Сила давления на горло была ошеломляющей. Казалось, мой позвоночник отделяется от черепа. Я чувствовала, как лицо наливается жаром; оно словно раздулось от крови. Мое физическое тело до боли жаждало вскочить и дышать, но разум оказался сильнее. Теперь обратного пути уже не было.

      Звуки окружающего мира начали слабеть, а периферийное зрение меркнуть; я словно заглядывала вниз, в темноту туннеля. Стены мрака смыкались вокруг, и мир постепенно затихал. От давления полопались сосуды в глазах, и мне казалось, что глазные яблоки вот-вот полностью вылезут из глазниц. Все почернело, и я поняла, что это конец. Вот и все. Впервые за очень долгое время я почувствовала себя… свободной.

      Яркий свет, пролившийся откуда-то сверху, заставил меня вздрогнуть, и я поняла, что прохожу через какое-то другое измерение. Я улыбнулась, радуясь освобождению от своего исковерканного земного тела, тому, что отныне являюсь частью вселенной. Свет становился все ярче – почти ослепляя, – и я внезапно хватанула воздуху, ворвавшегося в легкие с громким сипением. Что за черт?! Я давилась, кашляла, не могла вдохнуть. Потом начала замечать мелькающие вспышки света и слышать прерывистые вопли – ко мне потихоньку возвращался слух. Я пару раз моргнула, и размытая картинка надо мной начала обретать форму. Лицо… Но то был не лик Божий – или дьявольский, а офицер Каш.

      – Джонсон! Вы меня слышите? Тиффани! Очнитесь.

      Жаркий гнев побежал по каждой жилке моего тела, когда я осознала, что происходит. Я принялась бешено махать руками и пинаться, отчаянно пытаясь отогнать их всех от себя.

      – Зачем? – выкрикивала я. – Какого хера вы привели меня в чувство? Зачем?! Почему вы не дали мне уйти?!

      От гнева и разочарования меня начали сотрясать непроизвольные рыдания. У меня же почти получилось! Я была так близка к возвращению домой, к матери, дедушке и бабушке, – а теперь снова вернулась прямиком в ад. Обратно в реальность, от которой так отчаянно пыталась сбежать.

      5

      Я бросила взгляд на своих соседок по камере, которые явно были в шоке и ужасе. Мне хотелось крикнуть им, что нечего разыгрывать здесь драму. Я хотела узнать, кто из них, черт возьми, обломал мои планы, уничтожил всякую надежду освободиться от этой говенной планеты. Но не успела сказать и слова, как охранница завела мне руки за спину и сковала наручниками. И сказала:

      – Вставайте, мы отведем вас в медицинский блок.

      Я