Избави нас от лукавого. Ральф Сарчи

целый день всякие придурки названивают!

      «Отлично, – подумал я, – он решил, что я спятил».

      –  Я серьезно, – настаивал я. – Не хочу, чтобы полицейские пострадали от того, что им не известно.

      В Нью-йоркской полиции меня многие знают, и кое-кто считает чокнутым. На это я обычно отвечаю:

      –  Думайте что хотите, но если у вас дома мебель начнет летать по комнате, первым делом вы позвоните мне.

      Узнав меня лучше, люди начинают понимать, что я не сумасшедший, и спрашивают:

      –  А чем конкретно ты занимаешься? А как вообще попал на эту Работу?

      Другие удивляются:

      –  В дьявола и мы верим, но ты просто ненормальный, что полез в такое дерьмо. Это же опасно!

      Услышав искренность в моем голосе, лейтенант сменил гнев на милость (видимо, на всякий случай – а вдруг там действительно опасно). Он поблагодарил меня за звонок, записал мой номер и обещал держать под рукой «на всякий случай».

      Другое мое расследование проходило в очень красивом двухэтажном особнячке рядом с кладбищем Махпела. Дом некоторое время простоял пустым, прежде чем Анжело, владелец итальянской кулинарии в моем прежнем квартале, снял цокольный этаж. Пару недель спустя я встретил на улице его отца, Сэла. Тот, понизив голос, сообщил, что сын боится находиться в новом доме.

      –  Он считает, там нечисто, – прошептал старик, тревожно оглядываясь, будто опасаясь соседей-сплетников. Я спросил, что там происходит.

      –  Не люблю я говорить о потустороннем, которым ты занимаешься. – Сэл быстро перекрестился. – Но Анжело считает, это оно самое и есть.

      «Ну еще бы, – подумал я. – Переехал в дом у кладбища, и теперь к нему шастает привидение! Насмотрелся парень фильмов ужасов».

      Но мне стало любопытно, и я сказал старику: если Анжело хочет, пусть звонит.

      Когда я вошел в квартиру, телефон уже разрывался. Анжело говорил очень испуганно.

      –  А ты можешь приехать прямо сейчас? – попросил он.

      Я искренне хотел помочь, но пришлось слегка разочаровать бывшего соседа: я никогда не срываюсь на вызов, не узнав сперва все факты и не помолившись об успехе предприятия. Я попросил вкратце рассказать, что происходит, если ему не померещилось. Анжело признался, что все началось с мелочей.

      –  В первую ночь после переезда я проснулся от странных звуков, будто кто-то царапался или скребся. Звук шел с потолка над моей кроватью. Я подумал – мыши, а то и крысы, но не обратил особого внимания, пока не увидел реакции Снежка. Шерсть дыбом, шипит. Затем кота начало водить из стороны в сторону в пугающем, неестественном танце. Должен признаться, я здорово струхнул. Всю жизнь у меня кошки, и ни одна ничего подобного отродясь не вытворяла!

      Анжело взял бейсбольную биту и пошел наверх смотреть, что там за крысы, но наверху стояла тишина. Так продолжалось несколько ночей, всякий раз начинаясь ровно в три утра. Услышав это, я напрягся – «ведьмин час», самый разгул нечистой силы. В три часа ночи не только проявляются бесы,