Генетическая ошибка. Татьяна Бочарова

родительская квартира. Они сидели за столом в гостиной, она, мать и отец, пили чай и разговаривали. Ей было спокойно и уютно, она с удовольствием разглядывала любимую с детства обстановку: старую, но крепкую мебель, картины на стенах, черное лакированное пианино в углу. Когда-то, учась в музыкальной школе, Марина любила играть на нем «К Элизе» и отрывки из Лунной сонаты. Ей захотелось попробовать. Она встала из-за стола, села на скрипучий вертящийся стул, открыла тяжелую крышку. Клавиши были слегка в пыли. Марина тронула их пальцами. Послышался глубокий, слегка надтреснутый звук.

      – Давно не настраивали. – Мать подошла и встала рядом.

      – Чувствуется. – Марина улыбнулась ей и заиграла Лунную. Инструмент, верно, был расстроен. Хороший, немецкий инструмент, отец покупал его за приличные деньги с рук.

      – Надо вызвать мастера, – сказала мать.

      – Надо, – подтвердила Марина и неожиданно почувствовала тревогу. Пальцы ее соскочили с клавиш, она перестала играть.

      – Ты что? – удивилась мать. – Продолжай. Нам с отцом так нравится. Правда, Володя?

      – Конечно, Вера. Ты знаешь, я обожаю, когда Маринка музицирует, – отозвался с дивана отец.

      Но Марина не могла больше играть. Тревожное гнетущее чувство с каждой секундой все больше росло, овладевая всем ее существом.

      – Ты чем-то расстроена? – спросила мать и обняла Марину за плечи. – Хочешь еще чаю?

      – Да, пожалуй, – согласилась та.

      Мать вернулась к столу и налила ей чаю в красивую перламутровую чашку.

      – Ты давно не приезжала. Не было времени? Замоталась? Я знаю, мама Сережи у вас часто бывает. А с нами ты видишься все реже.

      Марине стало стыдно. Это правда – она последнее время почти не ездила к родителям. Добираться до них больше двух часов, в рабочие дни совсем нереально, а в выходные у них с Сережкой все время были какие-то планы. Другое дело, Нонна – та живет неподалеку и сама постоянно наведывается к ним в гости, часто и без спросу.

      – Прости, мамуль. Я виновата. Просто дел много было в последнее время. – Марина поставила чашку на стол, подвинулась к матери, прижалась щекой к ее щеке.

      – Что ты, родная, я вовсе не обижаюсь. Мы же все понимаем. Пробки, дороги плохие. Ехать одно мучение. Да и у вас с Сергеем своя жизнь, это нормально. Так у всех.

      – И все-таки приезжай почаще, – встрял отец, подходя к столу. – Мама скучает. Ты даже не представляешь себе как.

      – Почему не представляю? – Марина улыбнулась.

      И тут же вспомнила про аварию. Вот откуда это гнетущее чувство тревоги. Она ведь ничего не рассказала родителям. Они не знают, что она под следствием.

      – Мам, пап… – Марина замялась. – Мне надо вам кое-что сказать.

      – Ты ждешь ребенка? – На лице у матери возникло беспокойство.

      – Нет. Не в этом дело. – Марина опустила голову.

      – Не в этом? – Мать вздохнула, как показалось Марине, с облегчением. – А я-то уж обрадовалась, – сказала мать и как-то странно моргнула несколько раз.

      Марина с удивлением покосилась на нее.

      – Я бы очень хотела тебя обрадовать, – проговорила