Смертельный лабиринт. Андрей Добров

странно. Вместо того чтобы согласиться, она заупрямилась.

      – Не отменяется! – Она повернулась к служанке: – Припасы? Возок? Отвечай! Ты сделала все, что велела бабушка?

      Бедная баба кивнула и оперлась на каминную полку.

      – Вы с ума сошли, – разозлился доктор, – вашу бабку убили! А вы хотите…

      – Да. Теперь я – баронесса де Вейль. Все, что вам обещала бабка, я подтверждаю и готова выплатить.

      Казалось, Луизу вдруг охватила лихорадка. Она больше не обращала внимания на мертвую бабку, глядя прямо в глаза Галеру.

      – Если уж вам хватило духа ее зарезать, то хватит и для того, чтобы достать бумаги.

      – Я не убивал Агату Карловну! – крикнул Галер.

      – Все равно! Одевайтесь, и едем!

      – А баронесса?

      Луиза коротко взглянула вниз.

      – Она заранее оставила распоряжения на случай своей смерти.

      Он пожал плечами. Галер не мог вернуться в Петербург без денег.

      Останкино

      – Задержать! Задержать! – кричал всадник в голубом жандармском мундире, врываясь в ворота. Ротмистр Голиков недоуменно взглянул в его сторону, потом быстро перевел хмурый взгляд на доктора Галера, еще не понимая, к кому обращен приказ, кого надо задержать. В этот момент Луиза де Вейль схватила доктора за рукав и рывком втащила в дверной проем.

      – Хватай их! – кричал скачущий жандарм, колотя каблуками по бокам лошади.

      Последнее, что увидел Федор Никитич, – комья земли, летящие из-под копыт, и бешеные глаза человека, горящие из-под фуражки. И тут что-то гулко ухнуло под полом, и тяжелая дверь сама собой захлопнулась. Луиза сбросила на пол свою сумку и устало привалилась к стене, тяжело дыша.

      – Вот черт, – пробормотал доктор, тоже роняя свой мешок.

      Галер огляделся. Итак, они внутри Обители. Толстая пыль покрывала пол, и по ней узором струились мышиные следы. Доктор повернулся:

      – Вам нехорошо?

      Девушка кивнула.

      – Думала, здесь будет совсем темно, – сдавленно сказала она.

      – Наверное, наверху есть оконца, – ответил Галер. – Скорее всего, глубоко под крышей, с толстыми стеклами, иначе намело бы мусора, да и птицы… Вы бледны…

      – Ничего, – ответила девушка и с трудом отлепилась от стены

      Света едва хватало, чтобы различать стены зала с барельефами. Потолок, напротив, был ничем не примечателен, кроме спиралевидного рисунка. Доктор посмотрел вниз и указал на пол в центре зала.

      – Кажется, там мозаика, отсюда плохо видно. Пыль мешает. Но я не вижу никаких дверей, а такого не может быть.

      Луиза, казалось, успокоилась. Ее бурное дыхание и бледность Галер отнес насчет стремительного рывка в двери Обители, прочь от всадника и от странных охранников.

      – Барельефы, – Галер указал на фигуры вдоль стен, – возможно, дверь спрятана между ними. Вы можете понять, что они означают?

      Луиза лихорадочно осмотрелась.

      – Я попробую…

      – Надеюсь, вы не боитесь закрытых комнат… – пробормотал Галер.

      – Что?

      – Я протру мозаику