Алхимик. Алексей Абвов

напоследок своей непонятной фразой, он вдруг резко поднялся и вышел из комнаты, оставив меня одного.

      Одиночество продлилось совсем недолго: в дверь юркнул уже виденный мной подросток со шрамом на лице, который быстро избавил меня от пут и ремней и стал стирать с моего тела покрывающую его липкую массу мокрой тряпкой, пропитанной каким-то резко пахнущим составом. Я смотрел на очищенную кожу и удивлялся все больше и больше. По всей поверхности тела распространялась странная картинка в виде великого множества тонких разноцветных линий, переплетающихся замысловатыми узорами, рисующими удивительные узоры. Сразу после очистки кожи они вспыхивали призрачным светом, как бы приподнимаясь над поверхностью тела, но через пару минут угасали, не оставляя после себя никакого следа. Подросток зачарованно следил за игрой светящихся линий, не в силах оторвать взгляда, и лишь после угасания узора на одной части тела начинал освобождать от слизи следующую.

      – Что это такое? – спросил я его, совершенно не стесняясь показать свое невежество.

      – Линии Эбусити, – не отрывая взгляда от мерцающей картины, ответил он. – Еще никогда не видел столь сложного и яркого рисунка после первой чистки, – продолжил он после небольшой паузы. – Да и после четвертой, последней, тоже. Ты, видно, действительно Великий Повелитель, раз столько Эбу проявилось в тебе. И еще не одного цвета, как у всех остальных, а целой радугой. Про такое раньше даже слышать не приходилось.

      – А что все это значит? – переспросил я, ничего не поняв из его ответа.

      – Спроси лучше потом у нашего Повелевающего мудростью, – задумчиво ответил он мне, продолжая свою работу, – он тебе растолкует, если будет в духе. Вообще-то он очень не любит что-либо объяснять, помимо своих уроков, но тебе, наверное, расскажет, а я только запутаю.

      В этот момент рисунок на моем животе вспыхнул особенно ярко и красочно, даже у меня из головы вылетели все лишние мысли, а юноша так и застыл с открытым ртом.

      – Да, не зря Повелевающий отдал искателям целых два золотых за какой-то полутруп, – продолжил он после угасания красочной картины. – Он что-то увидел в тебе, хотя ты был практически мертв. И зря он говорит, что его заинтересовал исключительно твой мешок, ничего там ценного нет, я-то все видел – одни непонятные мертвые железки без единой капли вкраплений подчиненной силы. Хлам для мастеров по металлу на переделку ценой в пару серебряков. А вот ты сам – настоящая находка. И ведь не пожалел для тебя аж пяти «эликсиров жизни» – считай, еще один золотой выбросил. Только ты ему не говори, пожалуйста, о чем я тебе сейчас рассказал, – посмотрел он на меня с немного виноватым видом, – иначе мне крепко достанется.

      – Хорошо, не скажу, – уверил я его. – Только расскажи, что произошло, как я к вам сюда попал, где вообще сейчас нахожусь, а то ничего не понимаю. Как будто по голове стукнули и всю память начисто отшибли.

      А тем временем параллельно успел подумать – этот Питисиниюс Асиюс на мне очень хороший