Ржевское пекло. Сергей Зверев

Тут и снабжение, и приказы по личному составу, и много еще чего.

      Кто-то думает, что командир в армии – это герой, как Чапаев, который на лихом коне с шашкой наголо. Нет, товарищи дорогие! Чем выше должность, тем больше командир превращается в хозяйственника. Да, есть у него заместители по всем вопросам, но отвечает за все только он сам, лично.

      Волошин вздохнул, снова потер лицо ладонями и принялся просматривать и подписывать бумаги.

      В дверь кто-то вежливо постучал.

      В проеме появилось лицо помощника дежурного по комендатуре.

      – Товарищ полковник, к вам лейтенант Соколов. Тот самый танкист из госпиталя, – доложил он.

      – Слюсарев вернулся? – не отрывая глаз от бумаг, спросил полковник.

      – Никак нет. У него там солдатик погиб во время задержания.

      – Черт возьми! – Волошин, хмуро посмотрел на помощника дежурного. – У нас тут тоже война. Она по всей стране. Всюду гибнут люди. Прокляну того недоумка, который скажет потом, после нашей победы, что в тылу было легче, чем на фронте. Давай, веди лейтенанта!

      Соколов вошел в кабинет коменданта и осмотрелся. Он и не думал увидеть какую-то роскошь, на фронте часто бывал у командиров полков и дивизий, а то и повыше. Там аскетизм был вполне оправдан, а этот кабинет можно было бы оформить и побогаче, с большим комфортом. Но нет, в центре помещения стоял лишь канцелярский стол, накрытый зеленым сукном со следами синих чернил. В углу примостились два кожаных кресла и небольшой столик под торшером. Несколько разномастных стульев стояли вдоль стены. Окно было до половины залеплено старыми газетами.

      От этого вызова в комендатуру Алексей ничего хорошего не ждал. Наверное, кто-то из его экипажа проштрафился, нарушил режим. Командира не предупредили, не хотели расстраивать. Мол, придет сюда и все узнает.

      – Товарищ полковник, лейтенант Соколов по вашему приказанию прибыл, – сухо доложил Алексей.

      – Заходи, танкист, садись, – сказал комендант, поднялся из-за стола и протянул лейтенанту руку. – Вот и весь экипаж в сборе, да? Выписался?

      – Прошу простить, не понял вас, – настороженно отозвался Алексей, удивленный таким радушным приемом. – Если вы про экипаж моего танка, с которым я сюда попал, то пулеметчик-радиотелеграфист еще находится на излечении в госпитале. Выписаны…

      – Да, знаю, – отмахнулся полковник. – Твои наводчик и заряжающий сейчас в комендантской команде на хозработах. Механик-водитель прикомандирован пока к сто восьмидесятому заводу. Пусть поработает именно инженером, каковым он и был до войны.

      – А что случилось, откуда такое решение? – осведомился Алексей.

      – Ты, парень, не удивляйся, – заявил полковник. – Про то, что ты герой и танкисты твои тоже, я уже знаю. Награждали вас прямо в госпитале, да и потом люди рассказывали, как ты воюешь. Ведь с первого дня на передке, так?

      – Так, но я не понимаю…

      – Не комиссовали тебя потому, что командование вступилось. Не хочет оно