Смертельный аромат № 5. Ольга Тарасевич

старых «Жигулях», зато сплю спокойно. У меня нет ничего общего с теми уродами, которых я отправляю за решетку. Не лезь ты к Ковалеву с деньгами. Даже не думай предлагать. Все испортишь.

      – Отлично! – Лика спрыгнула с подоконника и, скрестив на груди руки, заходила по кабинету. – Это все очень замечательно, что ты говоришь! По-человечески мне спокойнее, если вы все такие действительно классные, приличные люди. Но мне-то что делать? Есть подруга. Есть проблема. Какой выход из этой ситуации?!

      – Лик, давай попробуем поговорить завтра с Ковалевым. Большего я для тебя сделать не могу. Честное слово, – Володя повернулся к экрану компьютера, но потом вдруг бросил на Лику быстрый взгляд: – А ты уверена, что у Сухановой-то твоей рыльце не в пушку? Чего она так старается концы спрятать?

      – Контракт. Седов, ты слушал, что я тебе объясняла?!

      Володя скептически усмехнулся:

      – Слышать-то я слышал. Лика, мне точно известно, что в этой жизни нельзя делать лишь одну вещь. Ходить по потолку. Во всем остальном, мать, возможны варианты…

      3

      В спальне особняка на Рублевке, просторной, с огромной низкой кроватью, застеленной черным бельем, директор модельного агентства «Russia» Дмитрий Платов занимался… Да он и сам понимал, что занимается совсем не тем, чему следовало бы предаваться в холостяцком гнездышке. Никаких блондинок, юных скромниц. Никаких брюнеточек, страстных молоденьких хищниц. В глазах рябит не от женских прелестей, а от столбиков цифр из толстой папки финансовой отчетности. И с этим еще можно смириться, если бы цифры были оптимистичными.

      Но картина вырисовывалась настолько удручающая, что Дмитрий с досадой отложил документы и принялся бесцельно ходить по спальне.

      – Блин, когда мне исполнилось двадцать пять, я заработал первый миллион баксов. Сейчас мне сорок два, и я считаю каждый рубль, – пробормотал он и взял с полки у камина фотографию в стальной рамке.

      Симпатичная крошка в красном комбинезоне, неумело стоящая на горных лыжах… Как же ее звали? Не вспомнить. Курорт – Австрия, не самый фешенебельный, Зель-ам-Зее, но там отличные спуски, чудесное озеро и минимум русских. Девчонка смотрит не в камеру, а на него, любимого. На снимке Дмитрию лет тридцать пять, но с той поры вроде особо не изменился. Те же черные блестящие волосы с легкой сединой на висках, подтянутая мускулистая фигура. Женщины млеют от его темно-карих глаз. Доходит до смешного: один взгляд, и девочка уже на все готова… И эта крошка, имя которой не задержалось в памяти, с восторгом согласилась поехать в Австрию, хотя, помнится, ненавидела зиму, не умела кататься на лыжах, да и знакомы они были всего-ничего…

      – Если бы за успех у женщин платили, я бы опять стал миллионером, – тихо сказал Дмитрий, возвращая фотографию на прежнее место. – Успех есть, бабла нет. Агентство вылетает в трубу!

      Агентство… Дмитрий горько усмехнулся. Он и подумать не мог, что модельный бизнес станет единственным источником существования. В