Ирония на два голоса. Павел Шарпп

поменьше, стоявшие в сторонке, которые заорали нестройным хором:

      – Де-евка сбежала!

      Стало ясно, что надо сделать что-то хорошее и доброе для начавшейся паники, поэтому я крикнул, подражая подростку с ломающимся голосом:

      – Ата-ас! Милиция!

      Конечно, еще раньше я заметил, что в стороне от освещенного круга на дороге мелькнула фигурка Алины. Она воспользовалась суматохой и ловко покинула общество мелкоты, застигнув их врасплох. Рухнувший в пыль главарь с руганью и кряхтением поднимался, искренне недоумевая, что он тут делает. Конечно же, двое взрослых, воспитанных зоной мужиков, явно расслышали ключевые для них слова «атас» и «милиция». В голове у каждого из них непроизвольно совершился сложный алгебраический расчет, и с криками «Уходим!» они бросились прочь. Группа подростков, еще недавно казавшаяся единой силой, быстро устремившись в разные стороны, растворилась в окрестных кварталах. Ну а я с неискренним раскаянием почувствовал себя суфлером, случайно сорвавшим спектакль.

      Вскоре наступила такая тишина, что стало слышно даже пение мельчайших божьих тварей в рассветных зарослях. Это казалось специально исполненным сценическим эффектом. Так же фантастично светлело небо, так же тускло светили бесполезные уже фонари, но никого вокруг меня не было. Как будто тут вмешался сам великий Станиславский, убедительно проведя режиссуру. Внутренний голос издевался, говоря, что я участвовал в постановке пьесы, где роли играли корифеи сцены. Видимо, подобное случалось прежде, и подростки были натренированы в умении разбегаться. Когда Алина, сыграв свою роль, ловко покинула сборище, никто из них не пожелал встречаться с милицией, посты которой дежурили в ту ночь по всему городу. Честно говоря, меня все же обескуражила такая смена декораций, поэтому я поспешил в ту сторону, куда могла скрыться Аля. Впереди, примерно в тридцати шагах, я увидел ее в тени под деревьями, почти незаметную при слабом уличном освещении. Мы бросились друг к другу навстречу и обнялись. Я похвалил ее за то, что она смогла так ловко вырваться. Алина была встревожена и спрашивала, что они мне сделали. Смеясь, я ответил, что мне – ничего, а вот я их вполне мог «перестрелять». С этими словами я вытащил сувенирную фигурку жирафа, которая весьма кстати оказалась в кармане.