VIP Грабли. Маргарита Ардо

Тут же чуть не подвернула ногу – тропинка в зарослях лебеды на каблуки не была рассчитана. Даже вот на такие, удобные, в которых по офису и банкетным залам хоть целый день бегай.

      Врала Коко Шанель, когда говорила, что «чем хуже у девушки дела, тем лучше она должна выглядеть». Исходя из обстоятельств, выглядела я на двести процентов, но зря. Впрочем, чего тут ждать? Я была единственным пассажиром, вышедшим из электрички в богом забытом месте под названием Маломишкино. Ни одного заинтересованного взгляда! Даже синюшно-алкоголичного! И чемоданы подать некому – глушь!

      Я набрала в грудь воздуха, отвергла сантименты и зашагала по желтоватой дорожке, катя со скрипом, как брички по российскому бездорожью, мои идеальные чемоданы с ярлыками самых прекрасных аэропортов мира. Едва я дошла до просёлочного недоразумения, приноравливаясь к ухабам, мимо меня, взметнув пыль и рассеивая щебень, промчался чёрный внедорожник.

      Я замахала рукой перед носом и чихнула. Мирно пасущиеся у близлежащей лужи гуси, загоготали, захлопали крыльями. Хулиганского Лэнд Крузера след простыл за кустами, и птицы угрожающе двинули на меня. Главный гусак серой масти распахнул крылья и вытянул шею. Здоровенный какой! А клювище! Разве гуси должны быть размером с телёнка?!

      Я попятилась и угодила туфелькой в канаву с какой-то жижей. На обуви, не предназначенной для деревень, луж, встреч с гусями и прочими баранами, остался жирный след. О, Боже! Мои Маноло Бланик! Их в грязь?! Возмущённая до глубины души, я махнула воинственно на вожака сумочкой самых актуальных модных трендов сезона и рявкнула так, что гусь мигом стал короче шеей:

      – А ну прочь, жертва духовки! Не то поджарю тебя сейчас же! И яблок собирать не буду! Пшёл вон!

      И пробормотала уже для себя: «Милена Рыжикова и гусям похлеще не сдаётся!»

      А затем Милена Рыжикова, то есть я, направилась с двумя чемоданами прямо на стаю, решив, что лучше взять гусей тараном, чем бесславно кувыркаться в сурепке и одуванчиках. Пернатые посторонились, понимая, что я не шучу, но продолжили гоготать. Ну и пусть! Я привыкла, что мне вслед гогочут – я девушка яркая, вызываю эмоции… почти всегда.

      Грустная мысль подкралась вместе с мухой на нос. Я смахнула обеих и пошла вперёд, словно Суворов на Альпы, Наполеон на Италию и Македонский… куда бы его не носило.

      Дорогу я приблизительно помнила, хоть и не была здесь лет десять, а может, и больше. Вихрастые дворняжки, сонные коровы и любопытные мошки последовали за мной. А на улицах ни души! Вымерли здесь все, что ли? Кроме этого нахала в чёрном джипе. Не ясно, откуда здесь вообще джип. Наверное, залётный.

      Солнце припекало, несмотря на апрель. Я отёрла одноразовым платочком шею, промокнула лоб и подбородок, чтобы не размазать мейкап. И зачем я надела этот приталенный пиджак? Здесь некому оценить изящество линий!

* * *

      Мимо заборов и заборчиков, кряжистых абрикос, невысоких акаций, задумчивых тополей и кустов малины, ежевики, шиповника и отцветшей сирени, местами сливающихся в сплошные, непролазные придонские джунгли, обвитые поверх диким виноградом, я доплелась до края деревни. Протопала, проваливаясь каблуками в землю, мимо утлой сторожки возле путей. Не понимаю, что тут сторожить? Шпалы от гусей?

      Во дворе под яблоней спал на лавке упитанный мужичок в расхристанной клетчатой рубашке, розовым пузом кверху, в приспущенных боевых трениках. С пятки свисал тапок. Из серии «а вдруг война, а я уставший».

      Я свернула за кусты к оврагу. Скрип колёсиков на чемодане стал ещё пронзительней, словно они молили сжалиться и вернуть им приличные поверхности, для которых их и конструировали. Но нет, это вам не Английская набережная в Ницце и даже не улица Риволи в Париже перед роскошным зданием муниципалитета с неровной, заплеванной мостовой, окаймлённой плакатами в защиту геев… Мелькнуло воспоминание о французской столице прошлым летом. О Латинском квартале, шоколадном мороженом, холодном апельсиновом соке и круассанах на завтрак. Тьфу!

      Я мотнула головой, отбрасывая к чертям собачьим всё ненужное. Прошлое – в урну! Теперь только вперёд, лишь волосы назад! Живём настоящим, это экологически правильно и даже модно. И в моём настоящем, надеюсь, чемоданы не развалятся, прежде чем я доберусь до пункта назначения.

      Зазвонил айфон. Это была Тома, сестра моего бывшего. Как всегда, не вовремя.

      – Оу, Зайка, милая моя, дорогая девочка! – фальшиво защебетала она, и я мигом представила её искусственно увеличенные губки, латте в кофейне на Тверской и чихуахуа под мышкой. – Я звоню узнать, как ты, что ты! Мы тут все в шоке от случившегося! Я никак не могу прийти в себя, что вы с Дэном… О, прости, мне трудно это произносить! – Она чуть не выдавила из трубки натужную слезу. – То, что вы не вместе! Как ты, Кисуля? Расскажи мне всё! Я готова выслушать, я тебе друг, милая!

      Я улыбнулась так, словно стою на сцене Большого театра, а не возле туалета типа сортир прямо за покосившимся забором, заросшим бурьяном, и ответила бодро:

      – Прекрасно, Томочка! Просто прекрасно! Спасибо, что беспокоишься!

      «И что заботишься о том, какие сплетни потом по всей Москве разнести. И доложить