#НЕДОМУЖИКАМ вход воспрещен. Как оставить нездоровые отношения в прошлом. Аня Гучи

ехать в роддом, поэтому решила максимально подготовиться к появлению сына на свет: побелить потолки в детской комнате, так как мужа было бесполезно об этом просить, еще и получить можно за просьбы. К тому же его не было дома: это был выходной день, а в выходные дни он занимался более приоритетными задачами – «транслировал истину».

      Дети бегали и играли на улице в снежки, и тут Надя услышала с улицы крик из дома:

      – Надя, Надя! Помоги, сбегай к бабе Люде, пусть врача вызовет, мне плохо, Наденька! – жалобно кричала мама.

      Надя забежала в дом и застыла от ужаса – мама лежала на полу, в щели деревянного пола стекала лужа крови, мамины ноги, руки и сарафан в крови… У нее открылось кровотечение от тяжелой работы. Надя побежала в соседний дом за бабушкой.

      – Помогите! Помогите! – плакала девочка. – Помогите, мама умирает! Кровь везде, мне страшно, помогите! Вызовите врача! – вопила Надя.

      – Боже, спаси ее душу! Она, наверное, рожает – уже пора, – воскликнула баба Люда, позвонила в больницу за срочной помощью и побежала с Надей в дом к Варваре. Больница находилась примерно в 150 км от деревни, врачам ехать было долго, да еще и погода плохая – метель на улице.

      Баба Люда забежала в дом, за ней девочки – Варвара лежала вся бледная, губы синюшные, кровь стекала по ногам.

      – Мне очень холодно, врача, прошу! Что с ребенком? Он не шевелится… Мне очень холодно, Люда, накрой меня… – стонала мама.

      – Мамочка, любимая, мне очень страшно, – плакала взахлеб Надя. Она обняла маму и прикоснулась к ее губам, они были ледяными. – Мама, не уходи, не оставляй нас, прошу! Мамочка, ты же поправишься?! – умоляла девочка, взяв ее за ладони.

      – Я умираю… Блаженство, я его ощущаю! Мы все будем вместе, но в другом мире… Наденька, если я умру – позаботься о сестре, я тебя оставляю за старшую…

      – Мамочка, не говори так! Не говори! Ты не можешь нас оставить! – Надя поцеловала маму, ее губы были сухими. – Мама, – вскрикнула Надя, рыдая навзрыд, – живи! Мама! Умоляю, лучше я умру, а ты живи! Мамочка, родная! Ты подумала о братике, но не подумала о нас, о том, что у тебя останутся двое детей! Мама, живи, мы умрем без тебя!

      Роговицы глаз покрылись пленками, зрачки помутнели, рука, которую держала Надя, стала холодной и синюшной.

      Первое января. В этот день дул холодный пронизывающий ветер, крупные снежные хлопья падали к ногам, оставляя мокрые следы, воздух был тяжелый и обжигал так, что трудно было дышать. Стук забивающихся гвоздей, запах промерзлой земли – хоронили маму. Люди молча глотали слезы, глядя на фото молодой улыбающейся, полной жизни женщины. Огромный ком в груди стоял у Нади, фантомные боли, чувство вины и одиночества – будто тебя бросили, – застывшие слезы и глубокая печаль в ее больших голубых глазах. Смерть всегда против природы, противоположность жизни. Вопиюще несправедливо, жестоко и безумно больно – хоронить тех, кто не успел пожить, кто родился, чтобы умереть. Мама Нади умерла от потери крови,