Визит к олигарху. Максим Шахов

поделаешь. Как говорится, против лома нет приема…

      – Ты это о чем, Павел? – спросил Сабуров.

      – Так, – растерянно проговорил Егоров. Озадачил его не столько вопрос Сабурова, сколько то, каким тоном тот его задал. В голосе Геннадия Павловича не было и тени отчаяния и покорности судьбе. Это был голос сильного человека, и окончательно сбитый с толку начальник охраны едва слышно пролепетал: – Я это о том, что вы, ну, решили продать Хайдарову эти чертовы акции.

      – А кто тебе сказал, что я их решил продать? – неожиданно усмехнулся Сабуров.

      – Так вы же сами и сказали. Или?..

      – Эх, Паша, Паша, – вздохнул Сабуров, снова отворачиваясь к аквариуму. Некоторое время он помолчал, а потом вдруг хорошо поставленным голосом произнес: – «Не уступай малодушно всеобщим желаниям, если они противны твоим собственным. Но лучше, хваля оные притворно и нарочно оттягивая время, норови надуть своих противников».

      – Это Козьма Прутков? – догадался Егоров.

      – Да.

      – Значит, вы не продадите свои акции Хайдарову?

      – Ни Хайдарову, ни кому бы то ни было другому, Павел!

      Егоров посмотрел на шефа и прикусил губу. Некоторое время он колебался, потом решился и выпалил:

      – Я вами, Геннадий Павлович, восхищаюсь, честно, но ведь это…

      – Глупо?

      – Ну, не то чтобы глупо, – невольно опустил голову Егоров, – но неблагоразумно. Нам с этой уголовно-депутатской шайкой не справиться.

      – А вот это мы еще посмотрим! – решительно произнес Сабуров, поворачиваясь к столу. – Садись, Павел, поближе. Разговор у нас будет длинный…

      Глава 9

      Шершень позвонил в среду поздно ночью, точнее, уже в четверг. Сказать, что его звонок пришелся некстати, означало бы ничего не сказать. Депутат-патриот Хайдаров как раз разложил на своей кровати знаменитую в определенных кругах проститутку Толстуху и не без труда вскарабкался на нее.

      – Давай, Артурчик, давай! – подзадоривала его Толстуха, сжимая свои огромные, размером с баскетбольные мячи груди. – Трахни меня как следует!

      В этот самый миг на пороге хайдаровской спальни и возник Шепилов – в трусах до колен и с телефонной трубкой в руке.

      – Артур, Шершень звонит!

      – Ты что себе позволяешь, какого хрена? – брызнул слюной Хайдаров. – Скажи, что я занят!

      – Да говорил я ему сто раз! Но у него что-то серьезное!

      – Вот черт! – выругался Хайдаров, сползая с Толстухи.

      Поспешно натянув трусы, он направился к двери со словами:

      – Золотце, я сейчас! Государственные дела!

      – Жду тебя, шалунишка! – взмахнула пухлой ладошкой Толстуха. Впрочем, едва дверь за Хайдаровым закрылась, проститутка смахнула с лица улыбку и скорчила гримасу: – Импотент хренов, «Виагру» жрать пригоршнями надо, если не стоит…

      Хайдаров Толстуху не слышал. Прикрыв за собой дверь, он выхватил у Шепилова трубку и недовольно проворчал:

      – Ну что там у тебя еще, Шершень?

      – Привет, Артур!