Возлюбленная герцога. Сара Маклейн

в том, что у людей в ней нет другого выбора, как только драться за то, что им необходимо.

      – И они это получают? То, что им необходимо?

      – Нет. Они не получают ни того, что им нужно, ни того, чего заслуживают. – Он помолчал, затем прошептал, обращаясь к пологу из листьев, словно тот был по-настоящему волшебным: – Но мы все это изменим.

      Она не пропустила мимо ушей это «мы». Не только он. Все они. Четверка, заключившая договор, когда мальчиков доставили сюда для этого безумного состязания, – тот, кто победит, защитит остальных. А затем они вместе сбегут из этого проклятого места, этого ристалища умов и мускулов, которое устроил их жестокий родитель в жажде получить наследника, достойного герцогства.

      – Однажды ты станешь герцогом, – негромко сказала она.

      Он повернулся и посмотрел на нее.

      – Однажды один из нас станет герцогом.

      Она помотала головой и заглянула в его блестящие янтарные глаза, так похожие на глаза его братьев. И на глаза отца.

      – Победишь ты.

      Он долго молча смотрел на нее, затем спросил:

      – Откуда ты знаешь?

      Она сжала губы.

      – Просто знаю.

      Козни старого герцога с каждым днем становились все изощреннее. Дьявол в точности соответствовал своему имени – огонь и ярость, бьющие через край. А Уит слишком маленький. Слишком добрый.

      – А если я этого не хочу?

      Нелепейшая мысль.

      – Конечно, хочешь.

      – Титул должен принадлежать тебе.

      Она не сдержалась и коротко, диковато рассмеялась.

      – Девочки не становятся герцогами.

      – Тем не менее вот она ты, наследница.

      Но наследницей она не являлась. Она была плодом внебрачной связи ее матери, рискованного предприятия, задуманного для того, чтобы произвести на свет незаконного наследника для жестокого мужа, навеки запятнав его драгоценную семейную династию – единственное, что его вообще когда-либо волновало.

      Но вместо сына герцогиня родила дочь, а значит, не наследника. Девочка стала временным заменителем. Закладкой в старинном экземпляре «Книги пэров Берка». И все они это знали.

      Проигнорировав его слова, она сказала:

      – Это не имеет значения.

      И это действительно не имело значения. Победит Эван. Он станет герцогом, и это все изменит.

      Он пристально посмотрел на нее.

      – Ладно, когда я стану герцогом. – Он произнес это шепотом, словно если бы сказал вслух, то проклял бы братьев и сестру. – Когда я стану герцогом, то буду защищать и оберегать нас всех. Нас и всех в Гардене. Я заполучу его деньги. Его могущество. Его имя. Уйду отсюда и никогда не оглянусь. – Его слова словно кружили вокруг них, отражаясь от деревьев, долго, пока он не спохватился: – Не его имя, – прошептал он. – Твое.

      Роберт Мэтью Каррик, граф Самнер, наследник герцога Марвика.

      Стараясь не поддаваться охватившим ее чувствам, она проговорила как можно более непринужденно:

      – Ты вполне можешь присвоить это имя себе. Оно совсем новенькое. Я им никогда не пользовалась.

      Хоть ее и объявили наследницей, доступа к имени она не получила.

      Много