Женщины. Чарльз Буковски

жили на одной рыбе, ожидая, когда таланты Гарри начнут приносить хоть какие-то деньги.

      Диана, его жена, вышла с рыбой на тарелках и стала ее раздавать. Лидия сидела рядом со мной.

      – Вот, – сказала она, – как надо есть рыбу. Я деревенская девчонка. Смотри.

      Она вскрыла рыбину и ножом сделала что-то с хребтом. Рыба легла двумя аккуратными кусками.

      – Ой, а мне понравилось, – сказала Диана. – Как вы сказали, откуда вы?

      – Из Юты. Башка Мула, штат Юта. Население сто человек. Я выросла на ранчо. Мой отец был пьяницей. Сейчас он умер уже. Может, поэтому я и с этим вот… – Она ткнула большим пальцем в мою сторону.

      Мы принялись за еду.

      После того как рыбу съели, Диана унесла кости. Затем был шоколадный кекс и крепкое (дешевое) красное вино.

      – О, кекс хороший, – сказала Лидия, – можно еще кусочек?

      – Конечно, дорогуша, – ответила Диана.

      – Мистер Чинаски, – сказала темноволосая девушка из другого угла, – я читала переводы ваших книг в Германии. Вы в Германии очень популярны.

      – Это мило, – ответил я. – Вот бы они еще мне гонорары присылали…

      – Слушайте, – сказала Лидия, – давайте не будем обо всякой литературной муре. Давайте сделаем что-нибудь! – Она подскочила, бортанув меня бедром. – ДАВАЙТЕ ТАНЦЕВАТБ!

      Гарри Эскот надел свою нежную и щедрую улыбку и пошел включать стерео. Включил он его как можно громче.

      Лидия затанцевала по всей комнате, и молоденький белокурый мальчик с кудряшками, что клеились ему ко лбу, к ней присоединился. Они затанцевали вместе. Остальные поднялись и тоже пошли танцевать. Я остался сидеть.

      Со мною сидел Рэнди Эванс. Я видел, как он тоже наблюдает за Лидией. Он заговорил. Он все говорил и говорил. Слава богу, я его не слышал – музыка играла слишком громко.

      Я смотрел, как Лидия танцует с мальчиком в кудряшках. Двигаться Лидия умела. Ее движения таились на грани сексуального. Я взглянул на других девчонок: они, похоже, так не умели. Но, подумал я, это просто потому, что Лидию я знаю, а их нет.

      Рэнди продолжал болтать, хоть я ему и не отвечал. Танец окончился, Лидия вернулась и снова села рядом.

      – У-у-ух, мне кранты! Наверно, не в форме.

      На вертак упала следующая пластинка, и Лидия встала и подошла к мальчику с золотыми кудряшками. Я продолжал пить пиво с вином.

      Пластинок было много. Лидия с мальчиком все танцевали и танцевали – в центре внимания, пока остальные двигались вокруг, – и каждый танец был интимнее предыдущего.

      Я по-прежнему пил пиво и вино.

      Шел дикий громкий танец… Мальчик с золотыми кудряшками поднял руки над головой. Лидия прижалась к нему. Это было драматично, эротично. Они держали руки высоко над головой и прижимались друг к другу телами. Тело к телу. Он отбрасывал назад ноги, то одну, то другую. Лидия подражала ему. Они смотрели друг другу в глаза. Надо признать – они были хороши. Пластинка крутилась и крутилась. Наконец замерла.

      Лидия вернулась и села рядом.

      – Я в самом деле выдохлась, – сказала она.

      – Слушай, –