Письмо, которого не было. Елена Нестерина

Так что сопела и пыхтела Маша, пока сестра не появилась.

      А не приходила Тоня долго – потому что вспомнила про печку. Которая успела прогореть. Давно погасли в ней все угольки, жар вслед за дымом покидал ее. Получилось так, что закрыла девочка заслонку уже поздно. Правда, большая русская печь уже нагрела дом, но…

      «Ничего, в следующий раз лучше получится», – успокоила себя Тоня, которая любила во всем добиваться выдающихся результатов.

      Взмахнула сетками, в которых собиралась подвешивать кочаны капусты, – и выбежала на улицу. После операции «капуста» нужно было заниматься обедом. Да, еще посуда с завтрака немытая осталась. Курам надо корма задать. И ружье Тоня вчера собиралась проверить. А рябина? А яблоки? В общем, дел… Да просто полно было всяких дел теперь.

      Так началась самостоятельная жизнь Тони и Маши Федотовых.

      Глава 3

      Новая ученица

      А через неделю Тоня смогла наконец-то разобраться с делами и с утра пораньше отправилась в Беклемищево. Школу-то надо было посещать – и так две недели занятий пропустила. В Москве Тоня училась хорошо, в некоторых четвертях даже отличницей выходила. Так что теперь она не сомневалась, что нагонит упущенное.

      – Маш, сиди дома, смотри телевизор, – отдавала она распоряжения сестрице, которая после завтрака снова юркнула под одеяло. – Наружную дверь я на замок закрою, захочешь на улицу, иди через двор. Ешь яблоки. Приду – будем обедать.

      – Ага, – сонно согласилась Маша.

      Привязав Кузю возле будки, Тоня отправилась в школу.

      Утро было словно ленивое, по низинам стоял туман. Солнце уже показалось из-за дальнего леса, но как-то не торопилось разгрести вокруг себя пушистые облака и показаться во всей красе.

      Поэтому в Алпашевском лесу, через который вела дорога в Беклемищево, было сумрачно. Тоня шла быстро, торопилась, потому что не знала, во сколько начинаются уроки в Беклемищевской школе – вдруг в восемь утра? Раз-два, раз-два, – подгоняла себя девочка.

      Тихо было в лесу, влажно. Где-то далеко перестукивались дятлы, то там, то здесь под деревьями шуршал кто-то в листьях – мелочь лесная на зимовку спать укладывалась. На тонких ветках веселого бересклета дрожали крупные капли росы. Иногда срывались – и веточки чуть приподнимались, избавившись от дополнительной тяжести. Им и так хватало своих плодов – точно сделанных из яркой красно-черно-бело-розовой пластмассы и повешенных на куст каким-то шутником. Тоня не удержалась, сорвала веточку с несколькими бересклетовыми сережками и заткнула себе за ухо. Теперь они колыхались в такт шагам, крепкие, прохладные.

      Лес кончился, дорога пошла лугом вдоль реки. Обмелевшая за лето речка Дебрянь, на которую все еще падала тень высокого леса, холодно блестела неспешной водой. По другой стороне дороги было поле, на которое уже вышел синий бодрый трактор. Девочка помахала трудолюбивому трактористу, тот высунул из кабины руку с кепкой – и тоже помахал в ответ.

      Показалось Беклемищево – компактное село на невысоком холме. Самой его выдающейся точкой была колокольня старой