Метро 2033. Цена свободы. Сергей Семенов

Охранники секли кого-то автоматными очередями, из-за двери то и дело возбужденно кричали. Состав полз медленно, натужно, словно ему не хватало сил тянуть вереницу вагонов. Похоже, поезд шел в гору. С улицы истошно завопили, невидимой твари тут же ответила другая, третья подала голос сверху, с крыши вагона. Пленники жались друг к другу, и темнота наполнилась тревожными возгласами. Слаженно огрызнулись автоматы, и визг умирающей бестии резанул по ушам.

      В смотровую щель Михея протиснулся длинный коготь, и парень от неожиданности отпрянул. Снова ударила очередь, – охранники умело отражали атаки врага. Поезд принялся набирать скорость, и крики неведомых зверюг затихли. А потом вагон погрузился в кромешную тьму.

      – Туннель какой-то, – сказал Ромка. – А эти, похоже, отстали. Как они по ним палили-то! Видать, страшные твари.

      – Да мне одного когтя хватило, – передернулся Михей.

      Поезд катил по туннелю минут десять, а потом в щели снова брызнул утренний свет. Мишка осторожно прислонился к «амбразуре». Разглядел долину меж гор и высокие хребты, опоясанные облачной дымкой. Цепь каменных исполинов тянулась дальше, уходя к горизонту. Попросился посмотреть и Ромка. Горы притягивали взор, завораживали.

      Вдруг всех взбудоражил испуганный возглас:

      – Васька помер!

      Михей повернул голову, взгляд устремился в дальний угол вагона, откуда прилетела печальная весть.

      – Как умер? Что случилось? Ай-ай! – забормотала, запричитала темнота на разный лад голосами пленных.

      – Да его ведь тогда еще здорово отходили, думали – не очухается. Все нутро ему отбили.

      – Ну и ну. Похоронить бы по-человечески.

      – Хорошо бы. Да кто даст?

      – Да уж. У этих просить – себе дороже.

      – Мужики, хватит вам, – донеслось из темноты. – Чего вы? Человек умер, давайте хоть помянем молча.

      Стихли разговоры, и в вагоне воцарилась тишина. Когда «минута молчания» истекла, кто-то осторожно предложил спросить у охраны разрешения вынести покойника наружу. Мало кому хотелось ехать в одном вагоне с мертвецом, и многие одобрили идею. Михей, сидевший ближе всех ко входу, робко постучал в перегородку. Никакой реакции. Он попробовал снова, а потом еще. Никто не отозвался, и решили пока больше не испытывать судьбу.

      Через час дверь распахнулась сама, в тихие вагонные разговоры вторгся суровый голос:

      – Нате, хавайте! – мешок описал дугу и приземлился кому-то на макушку.

      И снова – гнилые сухари и болотная вода, от которой разило тиной еще сильнее. Расхватав куски хлеба, люди принялись торопливо есть, начисто позабыв про покойника.

      – Товарищ начальник, у нас тут это… самое, – осмелился и подал голос кто-то со стороны «очка».

      – Чего тебе? – буркнул охранник, уже собравшись уходить. Михей вдруг вспомнил, что в дальнем углу вагона лежит мертвец. Встрепенулся – и ему стало стыдно и противно. За себя и всех них. За то, что в первую очередь бросились набивать животы, позабыв про