Инфер 3. Дем Михайлов

он начнет нападать…

      – Да. На всех. Но на людей особенно.

      – Почему?

      – Ну… они не раз видели, как уже спятивший дивинус проходит мимо замерших от испуга зверей и ничего им не делает. Но они ни разу не видели, чтобы сумасшедший божественный зверь проигнорировал человека. Он обязательно нападет. И он сохраняет память.

      – В смысле?

      – Ну… они не раз уже пробовали спрятаться в своей плавучей крепости, отгородиться запахом дыма – костры жгли специальные, мокрые и вонючие – и пройти по реке мимо. Но если дивинус видел крепость – он тут же шел в атаку. И точно так же, как им рассказывали береговые, звери всегда крушат любые встреченные постройки. А если они раньше видели, где находится селение – они прут туда как по ниточке.

      – Хм… Ты говорила что-то про недотрах?

      – Гиппо семейные, командир. Пантеры вроде как одиночки большей частью. А вот кабаны, гиппо и многие другие – они стадами живут. Это даже я знаю. И ты. Да все знают.

      – И что?

      – Остальные звери от дивинусов шарахаются чуток – по наблюдениям здешних. Будто чуют что-то чужое… А это уже на психику бьет, согласись? Когда ты к стаду поближе – а они от тебя прочь как от прокаженного. Так, может, не у всех дивинусов, но вот у гиппо – часто.

      – Дальше.

      – Самцы дивинусы не занимают позицию лидера стада. При этом они, само собой, не позволяют себя бить другим самцам. Если кто полезет – его отделают так, что крокодилам даже жевать эту отбивную не придется. Но при этом дивинус постоянно держится как бы в стороне – будто его программа какая-то заставляет.

      – Он бежит от роли альфы?

      – Да. Самок трахает другой самец.

      – А дивинус?

      – Чаще всего как бы ему тоже достается от радостей жизни… но если вдруг раздастся звонок от босса…

      – Не понял… стоп… приказ системы?

      – Ага, – осклабилась наемница. – Речники не раз видели. Залезет дивинус на пухлую молодую самочку, только пару раз дернется – и тут вдруг как соскочит с нее и бегом по берегу боевым аллюром. На пожар там – буквально, если молния шибанула в сухой период – или спасать кого…

      – То есть секс начал – и не закончил? И это все?

      – Почти. Он когда бежит – он обиженно и разъяренно ревет. Дико ревет. Головой мотает. А порой даже упирается, застывает, пытается повернуться к самке, что стоит вся такая раскоряченная в непонятках и смотрит на него как на обделавшегося. Но все равно приказ побеждает, и он уходит.

      – Зверь – это зверь, – произнес Каппа. – Он живет естеством.

      – А естество ломает срочный приказ, – кивнул я. – Раз такой косяк со стороны системы, два… все это дерьмо накапливается, плюс несвойственный обычному зверю образ жизни… И однажды зверь сходит с ума.

      – Вывод – трахаться надо вволю, чтобы чикой не съехать к хренам, – подытожила Ссака и о чем-то глубоко задумалась, глядя на опять вышедшего отлить смуглого парня.

      – Все?

      – Все!

      – А