Угнанное пианино. Елена Нестерина

тапки, Мыльченко, проходи… – скомандовала Вероника, закрывая дверь в комнату с праздничным столом и приглашая поздравительного юношу на кухню. – Знаешь, у тебя ушки сейчас такие красные. Горят.

      Антоша, который казался себе галантным мужчиной, а не лопоухим школьником, тут же бросился к раковине.

      – Я их сейчас водой помочу! – воскликнул он, открывая мощную струю холодной воды. Брызги летели во все стороны, и скоро не только уши, но и волосы Антона стали мокрыми. – Все, остыли мои ушки. А ты на-ка вот этот сверток… То есть нет. Не бери пока! Погоди, не открывай!

      Вероника, в руках которой оказался шуршащий сверток, уже переживала, что пустила к себе в дом это беспокойное хозяйство. То на-ка, то не открывай…

      А тем временем Антоша у зеркала над раковиной причесал щедро смоченные волосы на прямой проборчик.

      – Я мил? – улыбаясь и заглядывая Веронике в лицо, спросил он.

      – Оч-чень…

      Антоша вновь выхватил свой сверток у девочки из рук, вышел на середину кухни, отставил ножку в сторону, взмахнул головой, отчего капли с волос полетели в разные стороны, и заговорил:

      – Дорогая Вероника. Прошу принять от меня этот скромный подарок в честь Восьмого марта. Пусть это радует тебя. Вот… Дарю. Бери насовсем.

      И вручил (уже в который раз за время визита) сверток в руки Веронике.

      – Ой, Антошенька… – Вероника поняла, что наконец-то подарок приплыл к ней. – Что же это такое?

      – Пижамка, – ответил Антоша.

      – Пижамка? – удивилась Вероника, извлекая из пакета что-то большое, шелковистое, струящееся. – А почему у нее рукава такие… длинные? Какой это размер?

      – Размер истинно твой, Вероника. А рукава – потому что это пижамка в виде костюма Пьеро.

      – Пьеро?

      – Да. Ты потрогай материальчик, Вероника, – тут же предложил Антоша и принялся трясти пижамой у Вероники перед самым носом.

      Он один знал правду, а потому старался отвлечь от нее оподароченную девочку любой ценой. Дело в том, что пижама всем была хороша, но имела один дефект. Ошибаться могут все, и не только в нашей стране, но и за рубежом, где сшили эту пижамку. То ли тамошние швеи были рассеянны в тот день, то ли отвлеклись на что-то более интересное, но только вместо рукавов они пришили к курточке штанины панталонов. Поэтому-то рукава и оказались такими длинными. Наверное, где-то моталась по свету незадачливая сестра этой пижамы – и напрасно пыталась неизвестная тетенька влезть в нее: ведь к полосатым панталончикам купленной ею пижамы были пришиты рукава…

      Сам Антоша заметил это слишком поздно, и поменять ее было уже нельзя. В целом же пижамка смотрелась весьма симпатично, так что теперь приходилось выкручиваться. А где уж он ее взял – новую, с торчащими в разные стороны этикетками, – можно только догадываться.

      – Потрогай, оцени материю, говорю! – как ухарь-купец на ярмарке, суетился Антошка.

      – Ну… Шелк, – с сомнением проговорила Вероника.

      – Шелк, конечно! Натуральный! А бирочку посмотри! Фирма «Нина Риччи»! –